Лавка алхимика встретила входящих звоном дверного колокольчика и густым ароматом трав. Казалось, им пропах каждый сантиметр помещения, вместе с его владельцем. Кстати, о нем. Не успел Эд осмотреться в лавке и рассмотреть все бутыльки, которые стояли на полках, как дверь в конце комнаты открылась и оттуда вышел крепкий полулысый старик. Впрочем, лысину он компенсировал длинной бородой, которая сейчас была перевязана кожаной тесемкой. Алхимик был в рабочей одежде и, видимо, наверху варил какое-то снадобье.
Доброжелательный и заинтересованный взгляд старика сразу же сменился строгим и жестким, как только он увидел Ксеноса.
— Явился, имбецил несчастный. Я тебе дал простейшее задание - пойти на поле и насобирать там трав. Ты ушел на рассвете. Уже закат! Основа уже час как перекипела. Еще немного и это уже будет не зелье, а ослиная моча! Бегом наверх и отдели мне восемь с четвертью унций соцветий!
Впрочем, выговор Ксеносу алхимик прервал и обратился к торговцу. Выглядел он не то чтобы богато, но достаточно представительно. Такие к Газу захаживали довольно часто. Кто за лекарством от бессонницы, а кто от срамной болезни. И хоть аптекари, которые варят исключительно целебные зелья, в городе есть, но многие все равно захаживали к Газу. Доброе имя и слава высококлассного алхимика и зельевара делала свое дело.
— Приветствую! Прошу прощения за этого идиота. Чем, собственно, могу?..
Впрочем, когда в лавку ввалились оборванные девушка и мужчина, а за ними еще и сильва, взгляд старика снова стал суровым.
— Эй-эй, не все сразу! Тут вам не трактир! Что надо?
Опасения Газа были не беспочвенны. Он не мог физически уследить за всеми, а бывает, завалится такая компания в лавку и требует лекарство от похмелья. Ничего не купят, а потом не хватает с десяток бутылей лекарства от почечуя. Идиоты думают, что там спирт. Хорошо хоть ничего дорогого и ценного возле входа нет, так что большого урона не будет. Но тем не менее. Было видно, что ободранные посетители ему очень не нравились.
Хотя когда Газ взглянул на сильву, гнев снова немного поутих. Но всяком случае, густые седые брови больше не хотели соединиться над переносицей, а просто топорщились густыми кустами в разные стороны.