Грузными шагами Саныч пер по тропинке, но не говорил ни слова. Видимо, раздумывал над ситуацией, о которой рассказала Ольга. Сама вожатая шла сразу за пионерами, в нескольких шагах, но молчала. После шушуканья с физруком она только поглядывала на пионеров, но не сказала ни слова. Это было непривычно. Хотя наверное, она просто подсознательно передала лидерство в группе более опытному человеку, коим Саныч, безусловно, являлся.
Или же все совсем наоборот - все эти утренние переживания так ударили по Ольге, что она сейчас сдерживалась от нервного срыва. А что, сначала пионер пропал, а его товарищи говорили, что тот собирался ночью в лес идти. Потом пионерка в обморок падает ни с того, ни с сего, а еще один пионер вдруг становится агрессивным и практически неуправляемым. Хоть Ольга и вожатая, но тут нервы у кого хочешь сдадут.
Кто его знает, зачем Саныч повел их к водопою. Может, холодная вода - это его личный способ успокоиться, но было видно, что пионеры отнеслись к нему скептически. Впрочем, с физруком попробуй поспорить, если в нем центнер веса, а взгляд и того тяжелее будет.
Под ногами Саныча что-то громко хрустнуло. Ветка, наверное. Что еще может хрустеть в лесу? Вот только хрустнуло не громко и звонко, а глухо, как будто бы под землей. Хотя мало ли как ветки хрустят, могли бы вы подумать. Но нет. Это оказалась все же не ветка. Секундой позже под землей раздался грохот и кусок земли с метра три в диаметре мгновенно ухнул вниз, увлекая с собой пионеров и вожатую.
А затем короткий полет и удар. Рядом сдавленно застонала Ольга Дмитриевна. Пионеры свалились в одну пыльную и грязную кучу, из которой торчали руки-ноги. Пыль застилала глаза и ребята не могли понять, что случилось. Вроде только что шли по тропинке, а тут грохот, удар, и свет почти пропал.
- Твою же мать!
Послышался крик Саныча. Но не рядом, как как будто сверху. Как будто он сидел на высоком дереве и кричал вниз.
- Все живы?
Крик физрука действовал отрезвляюще. Гаркнул раз, смотришь, и к пионерам соображаловка возвращается. Гаркнул второй, мозги на место встали.
Пыль немного улеглась, и пионеры поняли, что это не Саныч на дерево залез, а они куда-то провалились. Благо, не в колодец, а в какой-то тоннель. Вон, в обе стороны рукава отходят. Только вот кто знает, что это за тоннель и зачем он здесь находится. А сверху на высоте метров четырех из дырки в потолке выглядывал обеспокоенный Саныч.
Вроде все таки были живы. Если не считать мелких травм, коих было предостаточно. Влада получила россыпь мелких царапин на коленях и предплечьях, Влад падал боком, но успел сгруппироваться и упал почти удачно - лишь немного рассек бровь о камень. Царапина, пусть и неприятная. Но далеко не то, о чем стоит беспокоиться.
Олегу повезло больше всех, он лишь немного ушиб локоть во время приземления. Причина была проста - он приземлился на Антона, который и смягчил падение. Хотя сомнительно, чтобы он этому обрадовался. Ведь сам Антон чувствовал острую боль в левой лодыжке. При падении нога немного вывернулась, а Олег еще и добавил своим весом. Не специально, конечно, но приятного мало. И кто его знает, насколько серьезная травма там. Может, растянул всего лишь, а может и целый перелом. Пока еще керосином не пахло, но это только пока. Кто знает, вдруг за углом парня ждет целый керосиновый завод?
Ольга же лежала в шаге от пионеров, поджав ноги под себя. Поза эмбриона, как сказали бы умники. Вожатая негромко постанывала, и ее тихие вздохи перемешивались с глухим сдавленным кашлем. По всей видимости, вожатая нехило так ударилась при падении. Выглядела она действительно не очень, на лице застыла гримаса боли.
- Да отвечайте же, ну! Бл*ть.
Последнее слово Саныч произнес не в пример тише, чем остальную фразу, но пионеры услышали. Да и действительно, не та ситуация, чтобы за речью следить. Четверо пионеров и вожатая провалились в какой-то непонятный тоннель - это ж ЧП! И непонятно еще, какие травмы у ребят и Ольги. Вот и волнуется мужик, его можно понять. И наверное, нужно что-то ему ответить.