На разбитом лице – насмешливая ухмылка. Интуиция бьёт тревогу и настойчиво предлагает уносить задницу, но Рэй упрямо идёт вслед за Феликсом. Только идиот бы не прочувствовал царящую в «чайной» нездоровую атмосферу, однако в случае Дэя и без того зашкаливающее количество адреналина в крови лишь увеличивается благодаря чувству опасности.
Задержавшись в дверях, он пытается охватить взглядом всё помещение. Предпринимает попытку запомнить лица немногочисленных посетителей, мысленно составляя для каждого из них небольшую характеристику. Смотрит вызывающе, готовый принять встречные взгляды. Пусть смотрят на его лицо. Путь думают, кто его и так и за что. Можно подумать, всем этим ублюдкам должно быть до этого хоть какое-то дело. Рэю кажется, что весь мир наблюдает за ним и смеётся над его неудачами.
Приобретённый когда-то давно кожаный кошелёк теперь определённо стоит дороже своего содержимого. Вечное безденежье, провал за провалом – некогда амбициозный молодой полицейский всё сильнее убеждается в мысли, что на деле он – просто законченный неудачник. Словно в противовес ему, напарник – образец для подражания, преуспевающий, кажется, всегда и во всём. Рэй бросает полный ненависти взгляд на затылок Коупа и, поморщившись, мрачно плетётся за ним.
Тот заказывает себе «чай», а младший детектив лишь скрипит зубами, снова и снова сжимая в кармане пальто в кулак пальцы. Ему совершенно плевать, что подаст Феликсу бармен – каждый крутится в жизни как может, а запрет на алкоголь Рэй всегда считал решением идиотским. Всё равно все кругом пьют, не лучше ли легализировать и получать с продаж реальные деньги? Бесило его скорее то, что он, чёрт возьми, даже не может позволить заказать себе выпивку. Дожили. Едва ли в этом действительно виноват один только Феликс, но его, такого правильного и материального, куда проще ненавидеть, чем абстрактную несправедливость вселенной.
Руби Роджерс стала последней каплей. Такая обворожительная, безгранично сексуальная и такая желанная – она олицетворяет всё то, к чему тянется Рэй в этой жизни. Она куда важнее успешно закрытого дела, очередного повышения или даже, чёрт побери, отобранного табельного оружия. Надменная и высокомерная, никогда не замечающая бесплатный «довесок» к старшему детективу. Даже здесь Феликс оказывается многим лучше – именно его выбирает певица, именно он делит с ней постель, в то время как Рэй под проливным дождём курит на улице.
Парень вновь невесело усмехается – вся его жизнь, громыхая, летит под откос, однако кое-что он сделать всё ещё может.
Ведь он догадывается о том, чего не видит ослеплённый внезапной удачей напарник. Постоянно размышляющий на эту тему и люто ненавидящий его Дэй, как ни странно, на этот раз оказывается куда прозорливее. Всё, что может замечать Феликс – это ярко-красную, такую роковую, помаду, шелковистый водопад белокурых волос, волнительные изгибы тела и терпкий аромат элитных духов. В своей слепоте он, конечно же, упускает наиболее важное – то, что продажная Руби наверняка бессовестно манипулирует наивным любовником, позволяет прикоснуться к запретному исключительно ради того, чтобы таким образом добиться желаемого. Рэй присутствовал лишь при паре их встреч, но этого оказалось достаточно, чтобы полицейский составил для себя определённое мнение.
Интуиция подсказывает, что эта история так или иначе приближается к эндшпилю.
Вне зависимости от того, что подаст бармен, чай или выпивку, перестрелки не избежать. С большим наслаждением Рэймонд всадил бы пулю в голову Феликсу, отплатив оптом за всё – за успешную карьеру последнего, за Родержс, за его, кажущиеся такими бесконечно высокомерными, наставления. Мир словно трепещет в ожидании этого одинокого выстрела, а сам полицейский чувствует, как его трясёт в предвкушении. Но за кого, дьявол, этот мир его принимает? За мелочного эгоистичного выродка, который ещё сильнее ненавидит своего напарника лишь за то, что тот спас его никчёмную жизнь? Пусть так, пусть даже чёртов мир и будет полностью прав, но он, Рэй, быть может единственный раз в жизни хочет поступить правильно.
Детектив выкидывает руку вперёд – выскальзывает из рукава палёный крошечный «дерринджер». Непроницаемо чёрный зрачок пистолетного дула победоносно взирает красотке прямо в лицо. Рэй мгновение медлит, не переставая как идиот ухмыляться. Он хочет видеть, как округлится от удивления её очаровательный ротик, как мелькнёт неуловимым призраком в её подведённых глазах тень осознания. Рэй надеется, что она успеет понять. Если он не может обладать ею, то он её хотя бы прикончит. И заодно окажет Коупу услугу.