Вопреки собственному утверждению, Октавиан Ринн так и не появился на королевском турнире. Белла не сомневалась, что фигура молчаливого чародея заметно выделялась бы даже в пёстрой толпе – если бы Ринн действительно был здесь, где-то рядом, то она бы уже его непременно заметила. Впрочем, отсутствие мага на такого рода мероприятии не было новостью для высшего света Аркадии – замкнутый и задумчивый, Октавиан с завидным постоянством предпочитал зрелищам уютное уединение башни. Было в его образе что-то такое, наполнявшее принцессу смутной уверенностью – если кто-то и сможет разобраться, что происходит с Эстбеном Вертраном, если кто-то и в состоянии понять суть неизлечимой обычными методами смертельной болезни, то этим кем-то наверняка был Октавиан Ринн. Он производил на Сабеллу впечатление человека, способного спокойно и невозмутимо разобраться в чём бы то ни было. И он, уж конечно, ей не откажет.
Бэрримор, незаметно осматриваясь, продолжал прислушиваться к разговору детей. Суть произнесённых шёпотом слов не ускользнула от чуткого слуха старого рыцаря. Выражение его лица ни капли не изменилось, однако его снова наполнила грусть. Безграничная наивность детей всегда его впечатляла – он помнил, как бился тогдашний придворный маг Стефан за жизнь его, Бэрримора, собственной дочери. Повсеместно считалось, что магия способна одолеть мор на любой его стадии, однако на практике выяснилось, что в конечном итоге всё решала только удача. Заклинатели, конечно, могущественны, но даже их власть на самом деле не безгранична. Сам рыцарь даже не сомневался, что если бы эта проблема решалась при помощи магии, то такой безусловно умный челок, коим являлся Эстебан Вертран, давно прибег бы к помощи одного из практикующих целительство чародеев.
Вслух ничто из этого Бэрримор, конечно же, не сказал.
В ярко-зелёных глазах Оливера впервые за прошедшее время вспыхнула искорка неподдельного интереса. Он внимательно посмотрел на Беллу и бесконечно серьёзно переспросил:
- Правда? Ты действительно можешь поговорить с мэтром Октавианом?
Мальчик смутился, как смущается человек, не привыкший или слишком гордый для того, чтобы просить другого об одолжении. Справившись с собой, он тем же тихим шёпотом заявил:
- Был бы очень тебе благодарен.
Подоспевший придворный удивлённо смотрел на принцессу. Он находил её «королевские» манеры одновременно впечатляющими и немного забавными, но, в то же время, тщетно пытался найти уместный способ избавить себя от лишних проблем.
В поиске поддержки он взглянул на невозмутимого Бэрримора, потом снова посмотрел на застывшую в не терпящей возражений позе принцессу.
- Правда, не стоит, со мной ведь ничего не случится, - проговорил с истинно аристократическим достоинством Оливер. - Я в полном порядке.
Сопровождающий, тем временем, совсем растерялся – эскорт принцессы явно не входил в его текущие полномочия. Он мысленно прикидывал, насколько разумной будет попытка вежливо отговорить Сабеллу от этого предприятия.
- Белла! – услышала девочка издалека оклик отца. Роберт, как видно, завершивший свои дела, остановился возле кареты и явно намеревался возвращаться во дворец вместе с дочерью. Сабелла видела, как он кивком указал ей на терпеливо ожидавший рядом с ним экипаж.