Дункан принимает «паутинку» с едва заметным кивком. Остаётся при этом столь же непроницаемо-бесстрастным, как и обычно.
Старик в алой рясе, в свою очередь, снисходительно отмахивается от слов Сании. Высокомерно поджав губы, Преподобный, не глядя на девушку, произносит:
- Шваркс или не Шваркс, эта шавка не будет крутится под столами в обедне, - тоном, не допускающим никаких возражений. Молчаливый солдат подхватывает невесомую практически дворняжку, которая до последнего продолжала испуганно жаться к ногам коробейника. Шваркс тихо скулит, пока воин уносит его в сторону казарм вместе с оружием Дрега.
Другой солдат по знаку Дункана забирает меч и лук Каталины – лишь теперь рыцарь начинает казаться немного довольным. В глазах мужчины проскальзывает мимолётно недоумение – его взгляд вопросительно скользит по лицам девушек, выискивая среди них Энзо, но не находит. Хмурится, но молчит.
- Теперь, когда мы уладили некоторые формальности, вновь хочу пригласить всех к столу, - гостеприимно восклицает опять Преподобный за мгновение до того, как на его жилистой шее буквально повисает Эйты.
Справедливости ради стоит отметить, что на лице старика не дрогнул ни один мускул – совершенно невозмутимо он выдерживает поцелуй и объятия девочки, и лишь затем отстраняется. Если и шокирован в глубине души, то вида не подаёт.
- С собакой ничего не случится, - отвечает он девочке с доброй улыбкой. – Но ты, если хочешь, можешь остаться.
Выпрямляется в полный рост и вновь приглашающе указывает рукой в сторону замкового крыльца.
Солдаты, расслабившись, начинают медленно расходиться.
Один за другим путники принимают пришлашение Преподобного, осторожно поднимаясь по скользким ступенькам и двигаясь навстречу обещанным теплу и обеду. Они не могут видеть того, что приковывает внимание тихо переговаривающихся между собой арбалетчиков на стенах. Те пихают друг друга и указывают куда-то вдаль, на что-то посреди теперь оставшейся позади снежной равнины. Там, на самой опушке зимнего леса, застыл неподвижно грациозный белоснежный олень, задумчиво взирающий на ворота замка своими умными сапфировыми глазами.
-//-
Приземистое и вытянутое помещение столовой тонет в полумраке. Немногочисленные и слегка чадящие факелы на стенах с трудом справляются с возложенными на них внушительными обязанностями – в углах залегают пугающе глубокие тени. Длинный стол, за которым способно при желании уместиться и три десятка человек, накрыт к обеду. Не завален всевозможными яствами, но едва ли кто-то действительно этого ожидал – впрочем, для скудного времени послевоенной зимы предложенная графиней трапеза выглядит почти что по-королевски. От центрального блюда – целиком запечённой свиньи, расходится густой аромат, сводящий желудки голодных и уставших от дороги людей томительным спазмом. Слуги – двое чернявых расторопных молодых пареньков, носятся туда-обратно с подносами, устанавливая перед каждым гостем миску с аппетитно выглядящей и исходящей паром похлёбкой. Наливают из бурдюков красное вино в простые деревянные кружки.
Место графини – во главе стола, около весело потрескивающего камина, пока что пустует. Преподобный первым усаживается на своё, по правую руку от хозяйки замка. Дункан, расставшийся где-то по дороге со своей меховой накидкой, садится по левую. Старик указывает гостям на остальные места, предлагая самим рассаживаться в соответствии с пожеланиями или же рангом.
С небольшим запозданием появляется и сама хозяйка замка – в столовую входит светловолосая девушка, почти что ребёнок. С виду графине Уинтворт сложно дать и четырнадцать – но держится она тем не менее с достоинством настоящей аристократки.
Садится на своё место, в достаточно скромном сереньком платье, облегающем детскую, ещё не сформировавшуюся полноценно, фигурку. Даже в неверном свете немногочисленных факелов видно, что графиня необычайно бледна – девочка смотрит на собравшихся людей прозрачными потусторонне глазами, придающими её внешности какую-то особую, необычную, красоту.
Волосы хозяйки замка не уложены ни в какую присущую рангу причёску, худощавую шею не прикрывают роскошные украшения, а на лице не заметно никаких следов макияжа.
Стоит графине Уинтворт занять своё место, как Преподобный поднимает бокал, призывая присутствующих к тишине.
Он пристально смотрит на девочку. Та смотрит на Преподобного. В конце концов, старик произносит:
- Графиня Уинтворт счастлива приветствовать в своём замке столь редких в последнее время гостей, не так ли, графиня?
Девушка молчит – её тонкие пальцы нервно елозят по серебряному кубку – единственному на столе, за исключением простых кружек.
- Я очень рада, - надломленный голос хозяйки замка постепенно приобретает уверенность. – Приветствовать новых гостей в своём замке. Вам пришлось через многое пройти по пути – не беспокойтесь, здесь вы найдете еду и укрытие на ночь.