В жизни каждого хомяка рано или поздно наступает определённый момент. Момент, который можно запросто пропустить, отвлекшись на поедание корма и утреннюю пробежку в отупляющем колесе. Момент, до которого некоторые хомяки даже просто не доживают.
Момент, ради которого хомяк был рождён, к которому шёл на протяжении всего своего бессмысленного существования. Этот момент нужно словить, необходимо прочувствовать…
И Кейн почему-то решил, что этот момент для него наступает для него прямо здесь и сейчас.
Он злобно зыркнул на подтявкивающего Моисею облезлого Крыса, и в иссиня-чёрных глазах-бусинках Кейна хомяку-оборотню могли привидеться берега хомячьего Ахерона.
Вслед за тем, обратил взор на Егеря, предлагая тому мысленно временный альянс и повелевая заняться крысёнышем. Скользнул пламенный взор и по пустоте, где совсем недавно тусовался Шань, предложив мысленно хомяку оказать Егерю мыслимую и немыслимую поддержку.
А сам, пискляво хрипя, вновь обратился к непокорному Моисею, бросившись в лобовую и тараня мордочкой лжепророка.