Выйдя из кантины, Терек Сатт ещё раз огляделся и, так никого и не приметив, решительно направился в аэропорт. В конце-концов, если "хвост" состоит из профессионалов, обнаружить его всё равно не удастся. Единственная надежда - оставить соглядатаев под крылом самолёта, вместе с землёй и славным городом Мос-Гамос. Некоторое время Терек Сатт обдумывал идею лететь к Линдли на своём Z-95, но в итоге отбросил её. Во-первых, не стоило "светить" перед кем бы то ни было свой корабль, во-вторых, Z-95 был не заправлен и сломан.
Самолёт уже стоял на лётном поле, выкаченный из ангара. Его серебристый, отполированный корпус сверкал на солнце. Терек Сатт, как прежде и Линдли, невольно залюбовался. Прекрасная машина!
Тим Хойт, заметив подходившего забрака, вышел из ангара.
- Летали когда-нибудь на тяжёлых аппаратах? - спросил он.
- Угу, - буркнул забрак, не уточняя подробности. И в свою очередь поинтересовался:
- Оружие на борту есть?
- Нет, - ответил Тим Хойт. - Разве что стрелять из бластера через форточку. Но есть система постановки помех и сброса ловушек. Таскенские рейдеры иногда запускают ракеты - правда, очень редко.
- А защитный экран?
- Есть, конечно. Но в полёте его лучше не включать: аэродинамика из-за него ухудшается, самолёт брыкаться начинает.
"Класс!" - сердито подумал Терек Сатт. И полез в кабину - оттуда был спущен раскладной трап.
- А вообще осторожнее! - напутствовал его Тим Хойт. - Я этот самолёт своими руками собрал, так что верните мне его целым.
Забрак, ничего не отвечая, нажал рычаг закрытия двери.
Ему было неуютно. Долгие годы он летал только на звездолётах, причём маленьких, и привык к их юркости и надёжности. Всегда можно было поддать газу и удрать от любой опасности в космос. А тут... "Оружия нет". "Защитный экран в полёте лучше не включать". Деревенщина, блин... Усевшись в катапультируемое кресло, забрак стал разбираться в приборной доске. Ничего особо сложного там не оказалось - всё как везде. Вдобавок, самолёт был существенно автоматизирован (Тим Хойт пояснил это ещё во время первой встречи, когда показывал машину в ангаре), управлять им сумел бы любой, кто умел летать хоть на начальном уровне. Закончив осмотр, Терек Сатт повернул несколько тумблеров и рычажков, делая предполётные включения. Снаружи донёсся свистящий гул заработавших турбин. Забрак увидел, как закрутились винты. Он пристегнулся к креслу ремнями и, мысленно перекрестившись, двинул секторы газа вперёд.
Птица сидела на крыше ангара и немигающими глазами провожала самолёт. Вот он вырулил на полосу, остановился ненадолго, потом начал разбег... Птица напрягла свои биомеханические лапы и наклонилась вперёд. Вытянула шею. Распахнула чёрные крылья - в следующий миг они стали жёсткими и неподвижными. Веер хвостовых перьев тоже застыл; сверху выдвинулся вертикальный киль. Птица сделалась похожей на старинный аэроплан "Таубе". Раздался нарастающий свист. Под мышками птицы открылись два сопла, из них сверкнуло газовое пламя. Птица резко сорвалась с крыши и, втягивая лапы в живот, устремилась за взлетающим самолётом. Как маленький пернатый ракетоплан.
Всё же Терек Сатт чуть не угробился.
Самолёт вроде бы вёл себя послушно. Опасения забрака потихоньку ушли, он даже полностью выключил автопилот и немного порулил сам, для удовольствия. Потом, на высоте 3000 метров, ему пришло в голову включить-таки защитный экран и поглядеть, что будет. Взявшись за штурвал левой рукой покрепче, Терек Сатт нажал рычаг. Мир за окном чуть помутнел, а на пульте загорелся индикатор, что экран работает. Ничего! Самолёт летел, как ни в чём ни бывало. Терек Сатт осторожно покачал штурвал, затем, расхрабрившись, заложил вираж. Машина стала чуть более "ленивой", но ничего экстремального Терек Сатт в этом не увидел. Хмыкнув и помянув про себя насмешливым словом Тима Хойта, он лёг на прежний курс.
Внизу расстилалась татуинская пустыня - красновато-жёлтая, с барханами и островками скал. Мос-Гамос скрылся за горизонтом. До места встречи, назначенного Линдли, оставалось километров двадцать, и Терек Сатт решил, что пора снижаться. Отдав штурвал от себя и слегка прибрав секторы газа, он направил самолёт к земле.
На высоте 1000 метров он разглядел поднимавшиеся с гребней барханов пылевые вихри. Там внизу гулял ветер. Самолёт сильно качнуло. Терек Сатт стиснул штурвал, ожидая турбулентности, которая всегда бывает вблизи земли. Самолёт качнуло ещё раз - и неожиданно он попросту провалился вниз, будто попал в яму. Терек Сатт ощутил себя в невесомости; винты странно и жутко взревели; крылья затрясло в срывном флаттере. Терек Сатт быстро отдал штурвал от себя до предела, но самолёт почти не слушался, нос еле-еле двинулся вниз. Забрак прямо жопой почуял близость надвигавшейся землю.
- Да рулись ты.. чёрт!
"Экран!" - сверкнуло озарение. Он дёрнул рычаг, экран исчез - и тут же самолёт начал приходить в норму. Тряска прекратилась, нос пошёл было вниз, но забрак успел заранее вернуть штурвал на место. Машина выправилась. До земли осталось метров четыреста. Забрак перевёл дух. Вот ведь сволочь!
В нескольких километрах впереди что-то сверкнуло на вершине одного из барханов. Терек Сатт включил камеру, установленную в носу самолёта, подвигал зум и убедился, что там, в пустыне, стоит "А-Крыл" Линдли. Ну, хоть с этим всё нормально. Выбрав неподалёку подходящее место - широкую ложбину между двумя барханами - он включил антигравитаторы (вместо шасси) и начал заходить на посадку.
