Хм. Старик ничего не ответил, по-прежнему перекрывая дорогу к единственному выходу своим зловещим в высшей степени силуэтом. Я даже почувствовал давно забытое чувство неловкости – тишина подхватила, разнесла эхом, а после и поглотила мои слова. Я ухмыльнулся, явственно ощущая какую-то наигранность. Неестественность ситуации. Задумался, какого чёрта я вообще последовал примеру Константины и решил заговорить с трупом? Это место, как и вообще вся история, определённо пагубно влияло на мои способности к логическому мышлению.
Гнетущую тишину разбавили голоса. С первых же слов я понял, что до желанной степени нормальности проблем ещё далеко. Я всегда предпочитал иметь дело с чем-то понятным и материальным. С обычным противником можно договориться, его действия можно предвидеть и предсказать. В конце концов, всегда можно обнажить меч и попытаться доказать свою правоту.
А вот что делать с магической мутью, которая с завидным упорством вставала сегодня у меня на пути? Каждый раз приходилось импровизировать. И, надо сказать, получалось не то чтобы очень.
Не сразу я понял, что говорят они. Те самые жуткие лица на потолке – скалятся, плачут, изображая живые эмоции. Стоило только осознать это, как я ощутил и давление. Они что-то делали, эти твари. Как-то воздействовали на рассудок.
Я с трудом различал в многоголосом хоре слова.
Они дышат. Они говорят. Они живые.
Ирония положения была в том, что с искренним удивлением всё это говорили живые лица о нас. А вовсе не наоборот, что было бы гораздо логичнее.
Старик по-прежнему не подавал признаков жизни. Не пошевелился, не произнёс ни единого слова. Зато его бестелесных, в прямом смысле слова, друзей, теперь было уже не заткнуть.
Голова просто раскалывалась. Сотни голосов одновременно. Мужские и женские. Стариков и детей. Я пытался, я действительно хотел их понять. Найти другое решение.
Они прокляты. Они обречены. Они отмечены лживыми богами.
Я задумался. Обернулся, взглянул на Айлин и Реннарт. Впервые всерьёз попытался собрать воедино кусочки головоломки. Там, в храме, нас было девять.,. То, о чём говорили жрецы... То, что произошло после этого.
Вы знаете, что вы заблудились?
О, я заблудился чертовски давно. Медленно двинулся вперёд, прямо к трону жуткого старика.
Вы знаете, кто вы?
Голова, казалось, была готова взорваться. Но я не сдавался, не позволял себе сдаться. Давай, ещё пару шагов…
Вы знаете, что вы обречены…
- Это… Мы… Ещё… Посмотрим, - шёпотом прорычал я, даже не пытаясь перекричать демонический хор. Стоило атаковать непосредственный источник угрозы, но для моего клинка были недосягаемы лица на потолке. Доверившись интуиции, я направлялся прямо к неподвижному старику.
Мы вас видим. Мы вас нашли.
А я вижу вас, проклятые ублюдки. Страха больше не было, недавний приступ прошёл. Я не боялся ни фигуры на троне, ни говорливых соратников странного старика.
Гомон полностью поглотил тихий шелест, с которым меч вышел из ножен. На этот раз мой план оказался до обидного прост. Каковы бы не были истинные намерения новых знакомых, в данный момент они угрожали мне. А я привык вполне однозначно реагировать на любую угрозу.