Я молча ожидал логического завершения сцены. Мгновение сомневался, но всякое желание заступиться за паренька было моментально вытеснено разочарованием и почти детской обидой. Даже сквозь обуревавший меня коктейль из эмоций я всё-таки понимал, что поступаю в данный момент совершенно неправильно. Понимал, но не спешил ничего в связи с этим предпринимать.
Некоторое время наблюдал за Айлин. За её реакцией на эту казнь по законам военного времени. По крайней мере, в глазах девушки не нашёл торжества и злорадства. В какой-то момент даже подумал, что она всё-таки захочет вмешаться. Быть может, всё тем же омерзительно властным тоном прикажет мне прекратить это безумие. Конечно же, ничего подобного и близко не произошло. Не в первый раз поражаясь собственной наивности, я улыбнулся.
Айлин бездействовала. Бездействовал странный паренёк в шляпе. А я… А что я? Из главного действующего лица, к собственному удивлению, вдруг превратился в молчаливого наблюдателя.
С ледяным спокойствием лицезрел я шествие потенциального смертника. До крайности неуклюжее, как, впрочем, и каждое его действие в целом. Не беспокоился, не переживал. Просто смотрел. С любопытством скучающего зрителя.
Не сразу почувствовал перемену. Что-то не так. Не снаружи – мертвецы, не обращая ни малейшего внимания на «мастера маскировки», по-прежнему таращились на двери пустыми глазницами. Внутри, в моей голове. Там, где обычно безоговорочно господствовал холодный голос логики. Где правило моё собственное сознание.
Я не был уверен, что это слова. Я не слышал текста как такового. Но, между тем, кто-то со мной говорил. Передавал каким-то непостижимым образом смысл. Магия, боги… Ни одно из этих слов не вызывало приятных ассоциаций. Я посмотрел на Айлин исподлобья, между делом скользнул взгляд по Реннарт. Тревожат ли их сейчас демоны? Собственные голоса, нашептывающие чужие деяния и поступки?
Я тряхнул головой. Долгие годы верил в холодную сталь, всячески пытаясь держаться как можно дальше от чёртовой мистики. Окружающая обстановка демонстрировала более, чем наглядно, что в последнее время выходило не очень.
Безымянный крестьянин завершил своё шествие. Ни один мертвец даже не взглянул в его сторону. Я видел, как открывает он дверь. Видел свет, мягко струящийся из помещения по ту сторону. Видел злобную ухмылку на лице человека, полную самодовольного торжества.
Я постарался выбросить из головы чужие голоса. Даже не думая следовать загадочному призыву.
- Помоги себе сам, - шёпотом бросил в ответ невидимому собеседнику и, отклеившись от стены, тут же двинулся следом за Константиной.
Без тени страха или волнения. Я увидел, что проход существует. А общая отстранённость от происходящего прекрасно помогала поддерживать ледяное спокойствие.
Я совершенно не беспокоился. Не вздрагивал, как совсем недавно, при малейшем лязге доспехов. Не держал руку в опасной близости от рукояти меча. Просто уверенно шёл вперёд – достаточно тихо и грациозно, но, в то же время, крайне напористо. Буквально просачиваясь сквозь толпу мертвецов. Разве что, не расталкивая неугодных плечами. Я не испытывал угрызений совести по отношению к прорвавшемуся немногим ранее пареньку. Не боялся его мести или возможных последствий собственного бездействия.
Лишь немногие вещи меня в этот момент действительно волновали. Я уверенно продвигался вперёд, не оглянувшись даже ни разу на замешкавшуюся Айлин. Принятое решение жгло изнутри, превозмогать себя было действительно сложно… Но я не оглядывался. На этот раз – никаких протянутых рук. Никого самопожертвования. Мне плевать, как именно она будет пробираться следом. На своих каблуках и во всех своих юбках. Совершенно всё равно, как справится со всем этим сама.
Я шёл достаточно быстро – вскоре поравнявшись с выдвинувшейся чуть ранее Константиной. Та что-то говорит. Молитву или какой-то текст. Я не обращал на это никакого внимания.
Конечно, на самом деле мне было совсем не плевать. Но я по-прежнему упорно находил в себе силы не оборачиваться.