Монолитной громадой нависает над головой каменистый свод подземелья. Оставалось загадкой, кто и с какой целью вырыл под городом и храмом эти проклятые катакомбы, для чего они использовались, подозревали ли сами жрецы о существовании этих проходов… Казалось, темнота и давящие стены приглушали посторонние звуки. Казалось, что пути назад уже нет, что бойня в храме происходила не считанные секунды, но едва ли не годы назад.
Я шёл вперёд, стараясь выгнать из головы неугодные мысли. Вслушиваясь пристально в тишину, казавшуюся обманчиво неестественной. Не спешу, не позволяю себе сорваться на бег – предпочитаю шаг, лёгкий и быстрый.
Меня мало волнует участь всех остальных – почти не задумываюсь о людях, оставленных позади. Они сами виноваты в своём промедлении, я и так задержался там, наверху, непростительно долго.
Привычное нытьё Айлин за спиной успокаивает – чем бы не обуславливалось её недавнее странное состояние, но, судя по всему, теперь приступ прошёл. Я снова имел дело с хорошей знакомой – избалованной и капризной сверх всякой меры молодой девушкой. На её причитания не обращал никакого внимания – если прежде приходилось угождать мелким прихотям в силу исполнения добровольно взятых на себя обязанностей, то теперь всё было совершенно иначе.
Отсеивая чужие голоса и посторонние раздражители, я вслушивался в тишину, сам толком не представляя, что надеялся в ней различить. По каким-то причинам, тревога не оставляла. Упорно ползла по пятам, вплетаясь в щупальца распространявшегося во все стороны мрака. Короткий взгляд, брошенный через плечо, лишь ещё более омрачил траурное и без того настроение – магия. Опять треклятая магия. Чьей бы она не была, кому бы не принадлежала, но мне внушала лишь отвращение. Все эти трюки уже изрядно действовали на нервы. Откровенно говоря, просто достали.
Из стремительно приближавшейся тёмной стены вывалился внезапно старый знакомый – неуклюжий крестьянин, заставивший своим видом меня печально вздохнуть и мысленно выругаться. Только этого типа здесь не хватало. Я ничего не имел против не слишком приятного иногда общества Айлин, хоть и предпочитал пока что причислять к риторическим адресованные от неё мне вопросы, но новый попутчик доверия не внушал совершенно. В тишину тут же ворвался новый голос – ещё одна порция бессмысленных причитаний и фраз. Почему из всех здесь оказался именно он? Впрочем, день, который начался настолько ужасно, просто не мог закончиться хоть чем-то вменяемым. Кроме всего прочего, он пока что вовсе не собирался заканчиваться.
Крестьянин лопочет, бессмысленно мельтешит вокруг, выдвигает предположения, но ничего путного, впрочем, не предпринимая. Я останавливаюсь – вглядываюсь в приближающийся волнами мрак, тщетно возлагая надежды на не подводившие прежде глаза. Бесполезно. Эта шутка совершенно непроницаема.
Нужно действовать быстро. Нужно что-то предпринимать.
Я откровенно устал убегать. Жалею, что не оказалось под рукой никакого источника света. Темнота вокруг и без того сгущается с каждым шагом, но эта стена позади – совсем уже какой-то кошмар. Как же мне осточертела проклятая магия. С каждой секундой эта история нравилась всё меньше и меньше.
- Держись рядом, - хрипло и, к собственному удивлению, с нотками плохо скрытой агрессии в голосе, говорю я нежеланному спутнику, пытаясь таким образом пресечь бесконечную болтовню.
По своей необычайной несдержанности понимаю, что нервничаю. Ускоренное сердцебиение в последние минуты уже стало нормой. Бежать вперёд вслепую мне совершенно не улыбалось. Я ничего не знаю о катакомбах, не представляю, на что можно здесь напороться, что может прятаться за следующим поворотом. Пристально вглядываюсь вперёд – запоминаю уходящий вперёд туннель настолько, насколько только представляется это возможным. Камни, выбоины, сужения или резкие повороты. Всё, что угодно – всё, что может тем или иным образом навредить в темноте. Лишь затем замедляю прежде стремительный шаг. Вздыхаю тяжело, морально готовясь к самому худшему. Даю Айлин возможность догнать себя, вновь решительно беру девушку за руку. Крепко сжимаю тонкие пальцы. А мгновением позже накатывает, окутывая, абсолютная темнота.
Еще быстрее колотится сердце – кажется, мрак поглотил весь окружающий мир. Продолжаю идти, тщательно выверяя каждый свой шаг. Борюсь с пронизывающими всё тело щупальцами липкого страха.
Это – всего лишь темнота. Темнота подразумевает отсутствие света. Я не боюсь темноты. Уже давно не боюсь.
Самовнушение не очень-то помогает. Не могу говорить – кажется, голос увязнет в окружающей тьме, просто утонет, а слова так и не достигнут ушей адресатов. Не хочется проверять.
Просто шагаю. Шагаю, крепко сжимая руку Айлин вплоть до того момента, пока не пойму, что дальше не знаю дороги. Но и тогда не остановлюсь – продолжу путь, сместившись к стене и двигаясь вдоль неё, непременно убеждаясь в наличии под ногами надёжной опоры.