Череда образов ознаменовала события следующих минут.
Плясал мир перед глазами, дрожали стены, облачаясь периодически в кровавую пелену.
Кадры, всего лишь кадры. Сцены из жизни, чьей-то другой, совсем не её, Евы. Словно со стороны она наблюдала за происходящим. Словно двигалась неторопливо по галерее, рассматривая сюжеты картин на стенах. Словно смотрела старый фильм, словно с треском выводил в темноте на стену допотопный проектор бесценные кадры.
Гул в ушах нарастал, тошнота поднималась откуда-то изнутри. Тело периодически подводило, подкашивались ноги. Не успевала девушка за санитарами, за доктором, который, трезво расставив приоритеты, поспешил вслед за ними.
Глаза. Огромные, преисполненные сострадания глаза старухи. Коридор. Ковровая дорожка, пыльный кармин которой ассоциировался теперь с утратой и кровью. Лестница. Вниз и вниз. Пролёт за пролётом.
Двор, снегопад. Белые совершенно снежинки окрашиваются иногда в красный. Темнота на короткие мгновения затапливает всё вокруг, но тут же возвращается Ева, отгоняя навязчивый мрак.
На парковке, около их собственного автомобиля, стояла скорая. Раскрашенная красным и белым, с мигалкой, беззвучно мерцающей разноцветными огоньками. Задние двери стремительно распахнулись, затащили внутрь носилки. Бородатый доктор тоже запрыгнул внутрь, как видно, готовясь реанимировать пострадавшего.
Ева осталась на улице одна. Покинутая и забытая. Стояла в тишине, обессиленно прислонившись к холодной стене. Не обращая внимания уже на ледяной ветер и комочки снега, коим, казалось, не было в этом мире конца.
Несколько минут спустя врач снова выбрался из машины. Захлопнул за собой двустворчатые задние двери. Тыльной стороной ладони вытер испарину со взмокшего лба. Огляделся, выискивая Еву глазами.
Головокружение усиливалось. Крепкие руки удержали, не дали упасть. Встретил теплом салон автомобиля.
А потом темнота всё-таки отвоевала своё. Вырвала из ослабших рук девушки последние остатки реальности.
***
Белый потолок больницы. Боль в голове. Мягкая подушка.
Небольшая палата. Одноместная. Тумбочка у кровати, стол, стул да обычная дверь. Снежная темнота за окном.
Тепло. Приятно. Уют вместо ветра и холода. Больничная форма вместо обычной одежды.
Вибрирует мобильный телефон на маленькой тумбе.
В первую очередь, взгляд цепляется, конечно, за время.
Семь вечера. Дата та же. Не так уж и долго была без сознания Ева. Не так уж и многое могло за это время произойти.
Лишь потом текст сообщения на экране.
Ева, ответь. Я проверила Веста. Бывший коп. Безработный. Кроме квартиры недвижимости практически нет – только какой-то коттедж за городом, да и то оформленный на жену. Перезвони.
Три пропущенных. Все от Элис.
Белая дверь отворилась. Без стука приоткрылась – не слишком быстро. Порог переступил высокий молодой мужчина в идеально практически сидящем на нём чёрном костюме. Тёмные волосы, усталое лицо. Мешки под глазами. Глубокий след от пореза на левой щеке. След старый – шрам, давно превратившийся в тонкую белую борозду.
Держался он в общем-то довольно уверенно – вошёл в палату, огляделся. Вот только что-то неуловимое проскальзывало в каждом движении. Какое-то напряжение, какая-то скрытая дрожь. Серые невыразительные глаза остановились на лице Евы, пристально впились, пытаясь понять, в сознании ли она.