После нескольких мучительно долгих секунд неопределённости взгляду Дженны предстала другая совершенно картина – кардинально новая панорама заполонила обзорный экран. Обратная сторона станции могла бы показаться идентичной той, вдоль которой недавно совсем летел небольшой истребитель, если бы не одно «но».
Огромная дыра в сером металле корпуса. Немногочисленные обломки обшивки шарообразным скоплением зависли неподалёку. Выглядело это скопление несколько странно – возможно, благодаря вызванным ударом неполадкам в модуле внутренней гравитации «Надежды». Но наиболее интересным, был, конечно же, метеорит, часть которого все ещё торчала из проделанной им же прорехи в обшивке. Метеорит не такой уж большой, по каким-то причинам, проскользнувший мимо автотурелей станции. Метеорит странный.
Серую обычно поверхность космического булыжника кое-где покрывала чёрная слизь… Наросты необычного вида биомассы, которая, по всей видимости, не только возникла невесть откуда, но ещё и расползалась, уже поглотив металл корпуса станции по периметру места повреждения. Это вещество, казалось, постоянно пульсировало – словно на поверхности то и дело взрывались какие-то пузыри. Никогда прежде Дженне не приходилось видеть ничего подобного – относительно природы этого явления девушка не имела ни малейшего представления.
Осторожно маневрировал среди обломков маленький истребитель, двигаясь вдоль обратной стороны корпуса станции, а внимательные глаза пилота фиксировали происходящее.
Кроме дыры, оставленной столкновением со странным метеоритом, никаких повреждений больше не было – поверхность «Надежды» выглядела новой и целой, словно её собрали всего несколько дней назад.
Полёт проходил идеально. Все внутренние экраны отображения состояния истребителя фиксировали образцово-показательные значения. Столкновения с немногочисленными отделившимися от общей массы обломками удавалось избегать без каких бы то ни было затруднений.
Лишь приковывала взгляд ритмичная пульсация чёрной биомассы, облепившей в месте повреждения корпус станции подобно какому-то чудовищному полипу. Пульсировала она равномерно, казалось – одновременно по всей поверхности образования. При взгляде на это явление непроизвольно рождались не слишком приятные ассоциации и образы – слой нефти, накрывший собой лазурные воды залива, раковая опухоль, вносившая диссонанс в работу идеального организма. Жутко, неправильно, омерзительно. Нечто, чего хотелось бы никогда не видеть, но, вместе с тем, уродливое настолько, что просто невозможно оторвать от этого зрелища взгляд.
Приборы почти одновременно слетели с катушек.
Сопровождаемая оглушительным треском рябь прошла по экранам.
Если верить показателям датчиков расстояния, то сейчас «шторм» пролетал прямо сквозь толщу обшивки космической станции. Индикатор состояния истребителя мерцал красным, докладывая об одновременном выходе из строя всех основных систем, об отсутствии топлива в баке, об отказе системы жизнеобеспечения. На фоне всего этого отвратительный писк, ударивший по ушам, почти не побеспокоил.
Самым интересным было то, что истребитель продолжал лететь, подчиняясь малейшему повороту штурвала. Поверхность станции всё ещё маячила на безопасном относительно расстоянии, а воздух продолжал с успокаивающим постоянством поступать в лёгкие.
Сердце бешено колотилось. Прежде Дженна не замечала за собой такой впечатлительности, но сейчас от интенсивности и силы ударов в глубине грудной клетки, даже становилось немного больно. Тяжело дышать. Несмотря на комфортную температуру, лоб моментально покрылся испариной.
Гул в голове усиливался, нарастал. Ещё немного – и станет похож на истошный вой полицейской сирены.
Ты не должна была уходить…
Поздоровайся с тётей Дженной…
Как ты получила подобное назначение..?
С возвращением, мисс Колуман.
Обрывки фраз, услышанных за последние несколько дней, воскресали не только в памяти. Она слышала их голоса. Эшли, Эйба, людей, которых оставила на земле… Прямо здесь, в кабине. За своей спиной. Но там ничего не было, быть не могло. Просто физически не оставалось пространства.
Глаза начали слезиться без всякой на то причины. «Опухоль» на мониторе внезапно вздулась, чудовищно разрослась, заполоняя собой весь обзорный экран. И продолжая пульсировать. Отвратительно и ритмично.
Взгляд, брошенный вскольз на кончики пальцев. Красные. Не слёзы шли из глаз. Текла кровь.
Отдалённый гул в голове давно уже вышел на первый план. Мешал думать, вытеснял всё остальное. Принуждал заткнуть пальцами уши, сжаться в комочек и плакать. А слизь продолжала пульсировать на всех без исключения обзорных экранах.