|
|
Воспоминания о последних минутах путались, сплетаясь с обрывками старых снов и кошмаров, лишь усугубляя, тем самым, и без того сильное ощущение нереальности происходящего. Торговый центр, сотрясаемый серией мощнейших взрывов, трещал по швам. Скрежет, грохот и лязг стали неотъемлемым звуковым сопровождением. И без того запредельная температура неуклонно росла, коридоры пожирало стремительно разгорающееся пламя. Душераздирающие крики и вопли людей, умирающих в муках где-то поблизости, не замолкали. Вторил им вой сирен, внушающий надежду, но всё ещё слишком далёкий. Воображение тут же услужливо рисовало картину, встающую перед глазами: пожарные машины на полном ходу мчатся по пустынным улицам, залитым ослепительно-ярким солнечным светом… Из-за чёрного едкого дыма становилось невыносимо трудно дышать. В горле першило, возникали спазмы отвратительного сухого кашля. Торговый центр, ещё недавно столь прохладный и гостеприимный, в считанные минуты превратился в филиал ада. Массовый крематорий. Братскую могилу. Как кому больше нравится. Несколько взрывов в разных частях комплекса нанесли непоправимый вред конструкции здания – постройка, ещё недавно казавшаяся невероятно надёжной и монолитной, рухнула, осела, породив облако пыли и пепла. Превратившись в пылающие руины. Счастливчики, которым довелось наблюдать за этим зрелищем снаружи, возносили молитвы своим богам, понимая, что лишь чудом избежали смерти. Страшно было подумать об участи тех, кто всё же остался внутри. Огонь и смерть. И ничего больше. Что-то произошло. Неуловимо изменилось. Это ощущение длилось одно лишь мгновение, но описать его словами было практически невозможно. Оно было настолько странным и чужим, что стёрлось из памяти почти сразу же после исчезновения – воспоминание о странном чувстве сохранилось, но воссоздать испытанные ощущения не представлялось возможным. Изменилось всё. Треск над головой пропал, жар, исходящий от бушующего пламени испарился. Дым, мешавший дышать моментально развеялся, лишь едкий привкус гари задержался ещё некоторое время на языке. Крики, полные ужаса и боли сменил безмятежный гомон многоголосой толпы, в котором сквозил жизнерадостный детский смех. В глаза вновь ударил ослепительный свет – это были не те зловещие отсветы, отбрасываемые подбирающимися всё ближе языками пламени. Нет, это было электрическое освещение, такое яркое и такое родное. Разгорячённую кожу приятно холодило – кондиционер работал вполне исправно. Кому-то произошедшее могло бы показаться странным, пугающим и даже зловещим, но только не человеку, самая главная мечта которого вдруг внезапно сбылась – не было больше огненной ловушки, потолок не стремился обрушиться на головы несчастным. Вокруг вновь царила обыденная суета, столь страстно ещё недавно желанная. Джейн. Повезло. Успела вырваться, прорваться наружу одной из первых, отбежать на безопасное расстояние, прежде чем рвануло по-настоящему. Слилась с толпой, зевакам в которой было не до тебя. В глазах людей плясало удивление, у некоторых отпечатался ужас, другие был растеряны и обескуражены. Кто-то звонил в службу спасения, раз за разом набирая «9-1-1» на сенсорной клавиатуре. Кое-кто использовал телефон совсем не по назначению, снимая катастрофу на камеру. Можно было не сомневаться - уже сегодня вечером этот ролик побьёт рекорд по количеству просмотров на просторах ю-туба. Девушка, скорчившись на земле, извергала содержимое своего желудка прямо на асфальт… Сквозь производимый толпой зевак шум прорывался вой сирен, стремительно нараставший – служба спасения спешила на помощь, вот только спасать, похоже, особенно уже было некого. Крики людей всё ещё раздавались в ушах, хотя, похоже, уже давно никто не кричал. Кристин. Всё было кончено. Треск перекрытий, которые в любое мгновение грозили обрушиться прямо тебе на голову, огонь, разбушевавшийся в коридоре – шансов на спасение не было. Не было и спокойствия. Лишь паника, моментально изгнавшая из головы логику и рациональное мышление. Лишь страх, холодные липкие щупальца которого вцепились крепко и не отпускают. Безысходность, порождающая настоящий ужас. Никогда прежде тебе не доводилось испытывать ничего подобного. Никогда прежде ты не оказывалась в таких ситуациях. И, похоже, уже не окажешься. Орлен. Бежать. Бежать так как никогда прежде. Бежать к выходу, к единственному шансу спастись и вырваться наружу из этого ада. Ты видел выход, всего десять минут назад проходил мимо. У тебя было преимущество перед объятыми паникой людьми, неистово ломившимися в парадные двери. Их было слишком много там – огромная, подгоняемая страхом толпа. Толпа безликая, раздавливающая тех, кто упал на пол, оказался слишком слаб. Выживают сильнейшие. Угроза для жизни напрочь смысла налёт цивилизации – разум отступил в сторону, освобождая путь первобытным инстинктам. Выжить любой ценой. Орлен был не таким – парню каким-то образом удавалось сохранять рассудок в творящемся вокруг хаосе. И, похоже, у него был шанс – впереди уже маячила неприметная дверка пожарного выхода. Маленькая и блеклая на фоне ещё недавно таких роскошных витрин. И в тысячу раз более желанная.
Ким. Сначала была эта чёртова дверь. Отсутствие ответа в телефонной трубке. Страх не столько за себя, сколько за свою маленькую дочь. И осознание, пришедшее уже тогда, что ему отсюда не выбраться. Перекрытия торгового центра, обрушившиеся прямо на мужчину, похоже, считали примерно также.
Элис. До ужаса глупо всё получилось. Осознание именно этого факта, не имевшего, по сути, теперь уже никакого смысла, наполнило последние мгновения твоей жизни. Не поддайся ты на уговоры подруги, не уступи просьбе матери, не опоздай треклятая Мина почти на час – и всё могло бы сложиться совсем иначе. Но все звенья этой почти сверхъестественной цепочки событий встали на место, под воздействием, не иначе, фатального невезения, а то и Рока. Всё сложилось именно так, как в плохом фильме ужасов – хуже просто быть не могло. Боль, ненависть, обида. Осознание неминуемого конца. Картинка изменилась моментально. Словно жизнь – всего лишь слайд-шоу. Словно кто-то только что щёлкнул переключателем. Не было больше перед глазами руин торгового центра – был лишь холл, целый и невредимый. Сменилось не только изображение – сменился и звук, в одно мгновение хор из встревоженных людских голосов и воя далёких сирен уступил место куда более привычному звуковому сопровождению, голосам людей и приятной музыке, льющейся из раскиданных повсюду динамиков. Не было больше обжигающе горячего пламени – лишь воздух, заботливо охлаждённый кондиционером. Руки, ещё недавно изрезанные и иссечённые, теперь целы и невредимы совершенно. Непонимание? Радость? Страх? Часы, висевшие на стене, всё столь же бесстрастно сообщали текущее время – «12.13». Невозможно. Озираешься, испуганно и недоумённо – люди вокруг не замечают, бредут многоликой толпой, спешат по своим делам. Некоторые бросают заинтересованные взгляды. Суета и обыденность стирают недавние воспоминания из памяти… Но ведь это было реально, словно действительно наяву.
|