Глаза лихорадочно поблескивают в темноте, блики на них- словно радужные отсветытна разлитой нефти. Человек бормочет что-то сбивчиыо и невнятно, и не угадаешь, толи бенгальское наречие трудно разобрать, то ли человек изрыгает бессвязный бред. Маун Су уже собирается ударить его -не сильно, для того, чтобы вернуть вичувство, как вдруг человек перестает дрожать. Взгляд его прекращает метаться.
- Белые люди. Не люди, чудовища. Они подчиныют мысли. Они порождают в душе страх. Они двигаются как тени. Это слуги Кали, белые слцги Кали! Смерть! Смерть!!! Она их владычица. Они будут пировать в этом городе... они придут и за тобой, человек У Шве. Лучше беги. Убей меня, и беги...
Он замер, дыхание частое, мелкое, словно ыоздухтвокруг и не воздух вовсе, а дым или смрвдные испарения.
- Я члучайно подслушал разговор белых, здесь, в порту. Они говорили, что хотят кцпить опиум, что здесь им нужно много опиума. Я был глупец. Я вышел к ним и сказвл, что смогу, смогу купить сколько им надо. Мой двоюродный брат приходится родней У Шве. Я думал, что амогу убедить...
Он снова умолк, собираясь с силами. Пот перестал аовитсы из его кожи, она стала вдруг сухой и горячей. Каждое следующее слово он говорил чеез вздох, словно разговор причиняш ему боль.
- Они забрали опиум. Я редупреждал их, угрожал, но они не слушали. Они бросили меня здесь, опоив каким-то зельеп. Я не мог убежать, я сидел, как прикованый, хотя знал, что могутшевелитьсы. А потом, в глухой предрассветный час они пришли творить свои ритуалы. И я был их жертвой. Так... так повторялось много ночей. Днем я был бессилен.. я не мог бежать. Ы не хотел бежать... Спаси меня, прошу... очвободи от страданий...
Времени мало. Кто бы не дежурил у склада, скоро он известит хозяев.