Оторвав острыми зубами кусок от мерзкой морды уродливого жреца, Рыса прянула назад, словно сама удивляясь собственной наглости и не удержав равновесия покачнувшись плюхнулась на хвостатый зад, удивлено поводя усатой мордочкой из стороны в сторону. Хотя странное то происходило не вокруг крысы, а внутри нее. Тело сначала налилось горячей, жаркой ненавистью, а потом противным липким возбуждением, путая все мысли в голове у маленькой глупой нуш. Вот что ей со старым жрецом теперь делать, любиться или убивать? Или и то и другое сразу?
А ничего не надо с ним делать, он уже выскользнул из объятий Рысиных, оставив её с кровью текущей по морде и железным когтем в намертво сжатой лапе. Маленьким совсем железным когтем. Не под стать "самой-самой".
- Не пожалею - Черные бусины глаз снова смотрят прямо на гнилую морду Тлуокка Ками, а лапа почти нежно гладит железный коготь. Розовый язык медленно слизнул текущую по мордочке кровь. Болит порезанное веко, вернулся бежавший было страх, только сильнее стал - в черных бусинах отражается гниющее тело жреца, а в душе нуш видит свое собственное - болезнями изуродованное, с глазами выжженными зеленым огнем, с пастью полной крошащихся коричневых клыков, из которого такхъем всю жизнь и силу забрал. Но Рыса только повторяет еще громче, как-будто не только жреца, но и себя пытаясь убедить.
- Не пожалею!
А жалеть уже есть о чем. Толпа вокруг шумит, наливается гневом, а гнев сильнее страха, пусть даже и страха перед Тлуокка Ками. Бежать надо, как можно быстрее и как можно дальше, пока ненависть толпы не победила разум, но вот только, сам то нежданный защитник это понимает? Решать то ему. Противно признавать "самой-самой", но не будь его была бы она уже мертва и если не станет его сейчас, то ей останется только железным когтем себе горло перерезать и рядом лечь.
- Бежать надо! - Зашипела Рыса в спину Этому-из-верхних-нор - Мертвому от четырех самок и места в большой стае проку не будет! Я котел возьму, а ты бери остальное - и бежим, пока не растерзали!