Шаги одинокого путника гулким эхом разносились по опустевшим улицам заброшенного города. Солнце клонилось к горизонту - тени удлинялись, предвещая неминуемое наступление ночи. Мужчина непроизвольно ускорил шаг, будучи прекрасно осведомлённым о том, в чьей власти окажутся эти улицы после заката. Он брёл по тротуару безлюдного мегаполиса, проходя мимо брошенных машин, разбитых витрин многочисленных кафе и магазинов, груд мусора и навеки погасших неоновых вывесок, постоянно озираясь и ни на секунду не теряя бдительности.
Его звали Эван Фостер. И он был последним, кто в здравом уме осмеливался выходить наружу в такое время. Он знал, что город вовсе не столь безлюден, как хочет казаться – если приглядеться, можно заметить свет горящий в некоторых окнах. Такие окна были своего рода маяками, указывающими на немногочисленные убежища людей, изо всех сил цеплявшихся за свою, давно потерявшую всякий смысл, жизнь. Вопреки ожиданиями, улицы вовсе не были залиты кровью или завалены трупами, нигде не было и скелетов, вглядывающихся в бесконечность пустыми глазницами, но это вовсе не было поводом для радости – просто они не оставляют следов.
Эван пристально вглядывался в тени - куда более внимательно, чем они того, на первый взгляд, заслуживали. Некий абстрактный случайный наблюдатель, окажись вдруг таковой поблизости, скорее всего не заметил бы в них ничего необычного, но Фостер не был случайным наблюдателем. Он сразу же отмечал неестественно густой клубящийся мрак в особо тёмных местах, понимая, что они подбираются всё ближе.
Против воли всплывали воспоминания о событиях, произошедших относительно недавно, но по ощущениям – десятки лет назад. О том, как всё началось, о том, как темнота перестала быть таковой, о том, как в ней появились неизвестные жуткие твари. Большая часть человечества была уничтожена ещё до того, как люди сообразили, что происходит и откуда исходит опасность – умирали в своих кроватях, в квартирах, закрытых на все засовы, пропадая бесследно и навсегда. Девять десятых населения планеты были истреблено меньше чем за три дня – и лишь потом пришло понимание, что теперь скрывает в себе темнота. Армия, полиция и правительство оказались бессильны, разом сравнявшись с обычными смертными перед лицом ужасного и неведомого врага. Застигнутые врасплох маги проявили себя ничуть не лучше всех остальных – лишь единицам из них повезло пережить первую волну и осознать природу своего противника. Никакой войны не было – в тот момент началось выживание, бессмысленное и безнадёжное. Остатки человечества отчаянно жмутся к самым разнообразным источникам света, с ужасом наблюдая за медленным, но неизбежным уменьшением подручных материалов, будь то хворост, литиевые батарейки или горючее для небольших генераторов. А что остаётся? Как можно бороться с врагом, который может быть в любом тёмном уголке, которого нельзя ни ранить, ни уничтожить?
Лишь избранные знали, что противник уязвим, что твари во мраке – вовсе не твари, а чистая Тьма, прорвавшаяся в этот мир из какой-то дыры в ткани пространства, тьма, которую можно ранить, отогнать и уничтожить, которая способна испытывать боль и страх. Но и без того небольшое число этих избранных стремительно сокращалось, и очень скоро остался лишь один. Слишком слабый, чтобы представлять серьёзную угрозу, но слишком упрямый, чтобы попросту сдаться. Исход его битвы был предрешён задолго до её начала, но он, в столь свойственной для людей манере, прилагал все усилия, чтобы отсрочить неизбежное. Солнце ежедневно скрывалось за горизонтом, а каждая ночь – поединок, имеющий все шансы стать последним.
В конце улицы, подобно путеводному маяку, виднелось окно на первом этаже, из которого мягко струился свет. Эван пошёл ещё быстрее, понимая, что впереди почти наверняка убежище, люди, готовые дать приют на ночь. Тени сгущались, предвещая скорое наступление ночи. Он был уже близко, когда начались проблемы. Свет в столь притягательном для него окне вдруг замерцал, а спустя мгновение погас вовсе – полный ужаса женский крик не заставил себя долго ждать. Грязно выругавшись, Эван перешёл на бег, стремительно преодолевая последние метры – спокойно отдохнуть этой ночью явно не удастся. На поиски обычного входа времени не оставалось – резко выбросив руку вперёд он послал силовой импульс, заставляя стекло взорваться мириадами острых осколков, прокладывая себе проход внутрь. К воплям девушки прибавился грубый мужской мат – времени оставалось всё меньше.
Хуже всего, когда они забирают людей. Такие потом возвращаются – обращённые, с изломанным разумом и подавленной волей. Именно они доставляют больше всего проблем – как правило, приходится убивать. Убивать, чтобы не быть убитым. Особенно больно, если ты знал человека при жизни. Выбрасывая неприятные воспоминания из головы, Эван усилием воли вернул себя в реальность. Мгновение – и он уже внутри комнаты. В углу – мужчина, и хрупкая девушка, спрятавшаяся за его спиной. А в другом углу, дальнем от окна, была тьма. Не обычная темнота, а нечто почти осязаемое, живое, неуловимо двигающееся и меняющееся. Вот оно. Время пришло.
Неуловимое движение кисти – и помещение взрывается вспышкой ослепительно яркого света, разрывающего мрак на куски – лишь кое-где остаются уродливые, неестественно зависшие в воздухе клочки, оказавшиеся особенно стойкими. Замысловатый жест и несколько слов, обронённых себе под нос – и посреди комнаты возникает небольшой, но необычайно яркий шар, безжалостный свет которого разом искореняет абсолютно все тени вокруг. Эван повернулся к испуганно застывшим людям в углу, и, изобразив нечто похожее на дружелюбную улыбку, устало проговорил:
- Бежим! – в последнее время произносить эту фразу проходилось угнетающе часто. Но Фостер понимал, что его победа кратковременна, как и всегда – тьма вскоре вернётся, всегда возвращается. Нужно найти небольшое, надёжное место, освещать которое у него хватит сил вплоть до самого рассвета. Мужчина соображал достаточно быстро – тут же двинулся к Эвану, нежно, но решительно, увлекая за собой всхлипывающую девушку.
Если ему удастся вытащить этих людей – это будет достижением. Маленьким. Незначительным. Но на другие рассчитывать не приходится.
- Доверьтесь мне. – бросил он и провалился во тьму.
***
Темнота. Полная, всеобъемлющая, заполняющая всё пространство вокруг. С трудом справляясь с приступом паники, Эван попытался взять себя в руки, посчитав, что если он до сих пор жив – то есть крошечный шанс. Нужно продолжать бороться. Привычное движение рукой, ожидание ослепляющей вспышки – и совершенно внезапное отсутствие результата. Он не чувствовал магии, ни в себе, ни в окружающем пространстве. Но ведь это невозможно, неужели он мёртв, а загробный мир всё-таки существует? Сквозь тьму доносились чьи-то голоса, но смысл произносимых ими слов Эван осознать не успел – слишком силён был интуитивный ужас, сковавший его разум и тело. Тьма развеялась сама по себе, без всякой на то помощи с его стороны, и магу представилась возможность оглядеть место, в котором он оказался. Размах замыслов проектировавших это здание архитекторов действительно впечатлял, можно даже сказать шокировал. Эван с удивлением обнаружил множество людей, и не только людей, вокруг себя. Многие из них похоже тоже не имели понятия, как и зачем здесь оказались. Да и где здесь?
Внимание мага привлекла хрупкая девушка, обводящая присутствующих преисполненным безразличия взглядом. Скорее всего потому, что она казалось здесь совершенно лишней, причём лишней даже в большей мере, чем некоторые создания, имеющие очень мало общего с человеком. За окном бушевал ливень, навевающий мысли о холоде, слякоти, темноте, заставляя пытаться вспомнить что-то о чём он почему-то забывает.
Доверьтесь мне…
Воспоминания последних минут вернулись внезапно, необычайно яркие и красочные. Эван отлично понимал, что с его исчезновением испарился и созданный им световой шар, а значит те двое… Остались абсолютно беззащитны. «Я должен вернуться, должен…»
Несколько запоздало Эван понял, что какой-то мужчина уже некоторое время вещает с трибуны что-то о факультетах, школе магии и подобном этому бреде… Маг вдруг понял, что настораживало его всё это время – он постоянно подсознательно ощущал присутствие защитного барьера вокруг себя, но лишь сейчас обратил внимание. Его попытки прощупать барьер провалились – он представлял собой нечто совершенно новое и невообразимо мощное, куда более мощное, чем всё, что Эван встречал когда-либо ранее.
Его размышления, как впрочем и порядком затянувшаяся речь оратора, были прерваны весьма бесцеремонным образом – прямо сквозь огромные окна в помещение ввалилась огромная туша. Дракон? Удивиться как следует Эван не успел – на месте удивительного создания уже стоял молодой парень. Вполуха слушая разразившийся вслед за эффектным появлением последнего диалог, Фостер тщетно пытался объять своим разумом происходящее. Осколки стекла, теперь обильно разбросанные по полу, вновь всколыхнули воспоминания.
Доверьтесь мне…
Уже уставший удивляться и порядком взбешённый полной непонятностью происходящего Эван стал невольным свидетелем ещё одного загадочного явления – множество светящихся шариков вдруг возникли под потолком и устремились вниз. Напоминали они его собственный, световой, только переливались самыми различными цветами и оттенками. На удивление легко преодолев защитный барьер, к Фостеру приблизилась и уготованная ему сфера, странным образом сочетавшая в себе два цвета – серый и золотой. Диалог тем временем завершился весьма и весьма непредсказуемым образом – та самая девушка обрушила огромным, пропитанный странной энергией меч на оратора, которого, судя по всему, окружал такой же невидимый барьер. Энергия меча… До боли знакомая… Непроизвольно ассоциировалась с чистой, первозданной тьмой. Именно это остановило Эвана – он не пошёл за ней. Остался, в полном недоумении обводя взглядом присутствующих.
- Верните меня назад! – наконец озвучил он своё желание, ни к кому конкретно не обращаясь. Просто не зная, кто тут главный.