Король не произнёс больше ни единого слова. Желанная победа, впервые оказавшаяся столь волнительно близко, в то же время была и недосягаемо далека. Прошли те времена, когда два мальчика сражались на турнирных мечах. Когда наградой для победителя была лишь мимолётная слава, исчезавшая с наступлением каждого нового дня. Те времена канули в прошлое безвозвратно – отступили детские годы, смытые в бесконечность волной крови и стали. Люди вокруг не просто наблюдали теперь за схваткой принца и лорда – нет, теперь они умирали во славу своих повелителей, отстаивая непонятные им самим идеалы. Стоны и крики, ярость и боль – симфония звуков, ставшая аккомпанементом к чистому пению обоих клинков.
Всё изменилось – ведь не тупили теперь сталь мечей оружейники. Ведь каждый в глубине души уже понимал, что для одного из них путь закончится здесь – на дымящихся руинах замка, затерянного на равнинах Вольных Просторов. Единственный удар мог решить теперь всё. Положить конец изрядно затянувшемуся противостоянию противоположностей. Когда-то их стили прекрасно дополняли друг друга – яростный напор Брандона Лерратона и смертоносная защита лорда Мунлайта. Однако, в этом поединке всё было иначе. Противоположности слились в чарующем танце – зрелище настолько великолепном, насколько и смертоносном.
Брандон молчал, полностью сосредоточившись на схватке. Наступал всё с тем же мрачным ожесточением, но, впрочем, уже не выкрикивая никаких громких лозунгов. Впервые за всё время своего похода он действительно ощутил дыхание смерти, прочувствовал, что игры на самом деле закончились. Один шаг, одно неверное движение – и всё будет окончено. Лерратон слишком хорошо знал стиль своего противника – потому наступал, обрушивая на «полуночник» град беспрестанных ударов, не давая Мунлайту возможности перевести дух и сосредоточиться. Он понимал, что стоит лишь немного уменьшить натиск – и Уильям без труда перехватит инициативу. Этого Лерратон на самом деле боялся.
Пропал куда-то верный Андре, редели ряды королевских сторонников. Ураганный напор Брандона по-прежнему не ослабевал, но с каждой секундой ему противостояло всё больше противников. Проблем доставляли и проклятые близнецы, не отступавшие ни на шаг от Мунлайта – но даже схлестнувшись с ними одновременно, Лерратон умудрялся заставлять врага продолжать отступление. Очередной сокрушительный удар отсёк кисть правому близнецу – стоило тому немного замешкаться, как король тут же безжалостно его покарал.
Едва зародившийся в горле крик Разиэля прервался – огромный двуручник с размаху обрушился на беззащитную шею.
Сарек наслаждался бушующей схваткой. До этого момента он неоднократно жалел, что пошёл следом за королём, тщательно скрывал злобу на нерадивых союзников за вежливой маской. Но когда началась настоящая битва, этот завораживающий в своём безумии штурм… Наёмник проникся. Плясали кривые мечи – покрытые жуткими зазубринами лезвия пели, впиваясь в плоть и оставляя на телах рваные раны. Над задымленным двориком некогда неприступного замка носилась смерть, безжалостно орудуя огромной косой. А Сарек смертоносной тенью скользил среди распавшихся на отдельные группки солдат, не особенно озабоченный тем, кого именно и зачем он сейчас убивает. Бритый наёмник ни на секунду не остановился – лишь зафиксировал смерть Андре расчётливый разум, а кривые мечи радостно бросились навстречу очередной жертве.
Кейну, что спешил на помощь своему лорду, добраться к нему уже было не суждено.
Лерратон наступал, уже привычно обрушивая на меч противника удар за ударом. Ещё немного – и не выдержат нагрузки даже стальные мускулы могучего короля. Собьётся дыхание, потеряется ритм. Тогда всё закончится. Годы праздности вполне давали знать о себе. Сверкающие доспехи короля покрывала корочка запёкшейся крови, усталость наложила отпечаток на хищный блеск в глубине глаз. Свирепая синева померкла – Брандон боролся из последних сил, начиная уже постигать неминуемость своего поражения. Он даже током не понял, что на самом деле произошло. Просто очередную атаку отразить Мунлайт не успел. В этот момент Брандон ни на что не рассчитывал – наносил удар, ожидая встретить привычное сопротивление, услышать знакомый лязг стали.
Но произошло нечто иное. Не встретив отпора, огромный двуручник обрушился на плечо Лунного Лорда, удачно соскользнув в сочленение выкованной искусными кузнецами брони и играючи разорвав звенья кольчуги. По инерции сталь проникла и глубже, заставив Уильяма вздрогнуть, выпустив меч.
Битва вокруг словно замерла, зависнув во времени. Изуродованный жуткой раной Мунлайт пошатнулся, а Брандон по-прежнему не мог осознать, что уже победил.
Сознание Уильяма полыхнуло во вспышке боли. Сперва он даже не сообразил, что именно произошло – пальцы всё ещё были напряжены, пробуя сжать рукоять «Полуночника», которая уже давно вывалилась из рук; мышцы с ослиным упрямством пытались двинуть плечи вперёд, завершая движение фехтовальщика. Окружающий мир сузился до кончика клинка Брандона и крови, щедро льющейся по его доспехам.
Наконец, Лунный Лорд понял, что умирает.
В мыслях стремительно промелькнула вся его жизнь. В реальности, это заняло всего мгновение. Даже меньше мгновения – но не для него.
Уильям отчётливо вспомнил своё детство: Ирвен – такой, какой он её встретил в первый раз. Брандона… другие моменты, которые уже давно стёрлись из памяти. Вспомнился запах чернил, которыми он недавно писал письмо своему отцу. Лунный Лорд словно бы воочию почувствовал себя сидящим в той комнате - слышащим лёгкое поскрипывание пера по пергаменту, сосредоточенный, погруженный в собственные мысли. Элегантные завитки плавно ложились на поверхность чистого листа. Он мог бы даже прочитать его, если бы только захотел... вот только послание на этот раз было иным.
И адресовано было другим людям.
Уил сделал над собой усилие, продираясь обратно в реальный мир сквозь дебри иллюзий.
- Ты… дурак… Брандон, - прошептал Мунлайт, ещё больше насадив себя на меч и наклонившись к самому уху короля. – Она тебя… никогда… не полюбит. Ты проделал весь этот путь… из-за… ничего…
Его глаза медленно закрывались. Лицо Уильяма выглядело почти умиротворённым – странное ощущение для человека, находящегося на пороге смерти.
«Ирвен…»
Последняя мысль подобно колоколу билась во тьме его сознания.
Ирвен, Ирвен, Ирвен, Ирвен…
Даже сейчас, когда окружающие краски сливались в сплошную серую круговерть, улыбающееся личико девушки стояло перед его глазами. Уильям поднял руку, чтобы отвести мешающиеся пряди волос в сторону и ласково коснуться её щеки.
- Прощай…
Тело Уильяма Мунлайта обмякло.
На его губах навсегда застыла улыбка.
Лерратон оттолкнул в сторону тело своего лучшего друга - разжал пальцы, прежде сжимавшие рукоятку меча. Лунный Лорд завалился на землю, а безоружный король остался стоять на ногах. Несколько подоспевших своевременно рыцарей тут же окружили, защищая, монарха – втаптывая в грязь тело второго, сражённого шальной стрелой, близнеца. Брандон молчал, наблюдая, как дрогнули и без того не слишком стройные ряды защитников замка. Как его рыцари стальной лавиной врезались в разрозненные теперь отряды крестьян, оставляя за собой кровавую просеку из поверженных тел. Бой продолжался, но победитель теперь уже был предрешён.
Мраморной статуей посреди всего этого безумия застыл Лерратон. И в голубых глазах короля в этот момент можно было заметить всё, но только не торжество.