Их было шестеро. Друзей из прошлого, людей, которым Крауц по тем или иным причинам мог доверять. Когда архимагистр бросился прочь из тронного зала, когда магов Гильдии начали обустраивать в жилых покоях дворца, Михаэль отправился на поиски. Он искал в толпе случайных знакомых нужные лица. Лица, найти которые оказалось совсем не так просто.
Архимагистр впал в безумие, не иначе. Повинуясь воле Регулуса, люди сотнями покидали Эредин – беженцы бесконечной колонной тянулись на север. Те, у кого хватало ума, просто спасались. Бросая все вещи, забирая с собой в путь лишь наиболее необходимое. Они сохраняли самое дорогое – свои жизни, жизни дорогих им людей. Они верили Ройсу, они чувствовали порывы налетавшего периодически ветра войны. Другие тащили за собой повозки с пожитками – слишком жадные и меркантильные, чтобы бросить имущество, ради обладания которым они работали долгие годы. Так или иначе, город постепенно пустел, хотя и уходили не все. Многие оставались. Кто-то для того, чтобы сражаться и защищать собственные дома. Кто-то потому, что в их сердцах просто не было страха. Им нечего было бояться, им некуда было идти.
Артур Вайнтраб был первым. Темноволосый молодой маг ни капли не изменился – та же снисходительная улыбка на тонких губах, тот же презрительный огонёк пляшет в глубине карих глаз. Бывший однокурсник Михаэля, теперь – один из наиболее пристрастных и несправедливых преподавателей Гильдии, он никогда не забывал прошлое. Помнил и опыты, которые вместе с Крауцем проводили они по ночам, помнил азарт, вызванный проникновениями в закрытые секции библиотеки преподавателей. Этот человек симпатизировал откровенно немногим, но Михаэлю удалось в прошлом заслужить его уважение. Благодаря обладанию всеми без исключения качествами из того ничтожно малого списка особенностей, которые Артур в людях на самом деле ценил.
- Ты сошёл с ума, Крауц? – осведомился он своим обычным, слегка насмешливым, тоном. – Это Ройс, чёрт побери. Единственный маг в этой вшивой Гильдии, который на самом деле чего-то стоит. Мне ещё дорога моя голова. По крайней мере в степени достаточной для того, чтобы не ввязываться на пару с тобой в настолько сомнительные аферы.
Слова режут, слова не оставляют надежды. Крауц понимает, что Артур не выдаст его. Но в тоже время и знает, что вслед за ним Вайнтраб не пойдёт.
Мартин Сальватор стал вторым. Высокий добродушного вида мужчина, некогда рыжие волосы которого уже тронула седина. Густая борода того же яркого цвета по-прежнему впечатляла – наверное из-за неё всем вокруг казалось, что старик никогда не перестаёт улыбаться.
Любимый преподаватель Крауца, единственный кто на самом деле понимал и разделял все устремления своего ученика. Именно он когда-то помогал начинаниям Михаэля, подсказывал, в каких именно книгах тот с большей вероятностью может найти интересовавшие того заклинания. В старом менторе Крауц надеялся обрести сегодня союзника, но едва стоило магу заговорить, как его собеседник тут же энергично замотал головой:
- И думать забудь. Не связывайся с Ройсом, я знаю Регулуса. Он куда сильнее, чем ты можешь себе представить. Воистину выдающиеся способности к волшебству, помнится, за всю историю Гильдии был лишь один человек, которого можно было сравнить с ним в плане магического потенциала… Послушай меня, Михаэль. Я не стану тебе помогать, конечно, я ничего о тебе не скажу… Но бросай это дело. Ни к чему хорошему тебя оно точно не приведёт.
И снова отказ. Гаснет надежда.
Эрика Альтинг оказалась следующей. Беловолосая чародейка была всё столь же неотразима – переливались, мерцая всеми цветами радуги специально зачарованные ею глаза, блестели серебром роскошные волосы. По своему обыкновению, она по-прежнему предпочитала носить излишне откровенные платья, виртуозно подчёркивавшие все достоинства фигуры последней. Обладая на самом деле выдающимся магическим потенциалом и в высшей степени эффектной внешностью, Эрика пользовалась в Гильдии вполне обоснованной популярностью. Обворожительная и независимая, она неизменно старалась поддерживать со всеми в равной степени дружеские отношения, никого не подпуская к себе слишком близко, но, в то же время, не позволяя себе заводить в этом мире врагов. Многие мечтали о ней, многие пытались добиться – помнится, даже Артур в своё время проявлял к девушке интерес, но столь же безуспешно, как и все остальные. Иногда Михаэлю казалось, что какие-то знаки внимания она оказывает и ему. Впрочем, узнать, что именно это было – игра его воображения, истинный интерес или очередной способ манипулирования, он тогда не успел.
На губах Эрики играет улыбка – очаровательная и одновременно жестокая. Она всегда и ко всему относилась с вызовом, играя на грани и, зачастую, противопоставляя себя всем остальным. Акция, предлагаемая ей сейчас Михаэлем, казалась яркой и дерзкой. Той самой, устоять перед которой практически невозможно.
- Хочешь свергнуть архимагистра? Этот старый придурок и правда слишком долго засиделся у власти, - эти глаза. Зачарованные лично Эрикой, они постоянно мерцают. Меняются, проходя через все диапазоны цветов – от небесной лазури до изумрудной зелени, от стали до янтаря. Сперва это кажется странным, но после… Глаза гипнотизируют, глаза очаровывают. Глаза впечатляют.
- Сделаем это, - произносит всё с той же улыбкой. – Сбросим старика с трона.
Харви и Орман – близнецы, с первого взгляда производившие крайне отталкивающее впечатление. Оба бреются налысо, черепа обоих покрывает сеточка тонких шрамов. В одинаково блеклых глазах селиться нечто, внушающее посторонним иррациональный ужас. Оба, как обычно, в своих серых просторных одеждах – скорее рясах, чем общепринятых мантией. Оба считались сравнительно слабыми чародеями, обоих откровенно недолюбливали окружающие. Было в них что-то странное. Ненормальное.
- Бунт? – вечно хрипящим шёпотом переспросил Орман.
- Восстание? – тем же шёпотом вторил ему Харви.
Помнится, в бытие Крауца учеником, эти двое всерьёз взялись изучать некромантию. Перебирали древние книги в поисках любых крох информации, без тени стеснения копались на пару с Михаэлем в закрытых секциях библиотеки. Помнится, архимагистр что-то тогда заподозрил. Молниеносное расследование, проведённое лично Регулусом, едва не позволило выйти на юных адептов магии смерти. Если бы он добился успеха, если бы нашёл их – то за одну попытку изучения запретных искусств полагалась полная блокировка магических сил и пожизненное изгнание. Тогда Крауц зачем-то рискнул – благодаря хитрому трюку ему удалось сбить гончих со следа. За что заслужил благодарность и уважение неудавшихся некромантов. Стал практически единственным человеком, которого они не презирали столь откровенно. По крайней мере, почти.
- Слишком опасно…
- Это безумие…
В них до сих пор живёт страх перед гневом архимагистра, оставшийся с тех давних лет.
- Нет.
- Ни за что.
Снова отказ.
- Ты и правда думаешь, что это возможно? – спокойно осведомился Эстебан Нортрон, занимавший последнюю позицию в не слишком длинном списке Михаэля.
Статный светловолосый чародей славившийся своими высокими моральными принципами, вопреки ожиданиям не отослал Крауца сразу же. Задумчиво чесал подбородок, покрытый жёсткой щетиной и исподлобья поглядывал на Михаэля.
На его согласие Михаэль, признаться честно, практически не рассчитывал – Крауц был уверен лишь в том, что хороший знакомый в случае чего не выдаст его. Но, вопреки ожиданиям, в голосе Эстебана проскальзывала откровенная заинтересованность.
- Архимагистр, похоже, свихнулся, - задумчиво протянул Нортрон, пригладив ладонью непослушный ёжик светлых волос. Он считался действительно сильным чародеем, выбравшим доктрину разрушения своей основной и единственной специализацией, что имело особую пользу в свете планируемых событий.
- Я помогу тебе, Крауц.
Музыкой звучат для слуха слова Эстебана.
Следующим утром на горизонте наконец появились знамена Артодана. Массовый исход из города, по иронии судьбы не имевшего стен, моментально ускорился многократно. Люди бросали прямо на дороге обозы, забывали обо всём в стремлении спасти свои никчёмные жизни. Они – лишь статисты. Да, у каждого из них есть мысли. Желания. Судьбы. Они могут любить и быть любимыми. Являться чьими-то отцами и чьими-то детьми. Но это не важно. Они – лишь фон. Для истории они не имеют никакого значения. Истории, которая будет писаться здесь и сейчас. Истории, которая увековечит на страницах летописей несколько особенно крупных имён.
Огонь истории горит в небесной синеве объятых пламенем ненависти глаз архимагистра. Огонь истории калёным железом выжжен в сердце его тёмного оппонента, за спиной которого гордо трепещет на ветру имперский орёл. Огонь истории разгорается в душах людей, возомнивших себя достаточно значимыми фигурами, способными переломить исход грандиозного противостояния.
Всё решится сегодня. Здесь и сейчас. Краешек солнца едва успел показаться из-за линии горизонта, а избранные уже понимают, что в свете этого дня они станут свидетелями чего-то воистину значимого. Свидетелями противостояния, в котором, вполне возможно, совсем не чёрные воины являются олицетворением зла...
Имперцы начали штурм города утром. Начали неторопливо, самоуверенно, трезво оценивая свои силы. Ровные шеренги чёрных солдат выстроились перед столицей, выглядевшей крайне беззащитно ввиду полного отсутствия каких бы то ни было стен. В рядах защитников же, напротив, царил небывалый ажиотаж – солдаты метались из стороны в сторону, исполняя все без исключения приказы архимагистра. Красным плащам Центрального Легиона не пришлось просто так умирать, встречаясь с артоданцами в поле.
Тактикой Ройса стала иная совершенно стратегия – уличные бои. Использование домов и хитросплетений городских переулков в своих целях. Отряды лучников скрывались в опустевших квартирах, группы копейщиков сплошным строем вставали в наиболее узких и труднопроходимых местах. Ввиду отсутствия каких бы то ни было укреплений, имперцам даже не пришлось использовать осадные орудия – они просто маршировали вперёд, развевались на ветру чёрные знамена. Орлы превосходили противника количественно, орлы были уверены в своём превосходстве, в своей неминуемо грядущей победе. И даже присутствие магов Гильдии не могло их сегодня по-настоящему устрашить.
Архимагистр избрал действительно опасную, но действенную стратегию. Возможно, единственно возможную в сложившейся ситуации. Основанную на его впечатляющей воистину уверенности, что Архарону жизненно необходимо именно захватить город, а не прост сжечь его вместе с обитателями дотла.
При виде тысяч закованных в чёрное пехотинцев, боевой дух защитников города изрядно упал. Солдаты понимали, что большая часть из них сегодня умрёт. И даже тот факт, что умрут они во славу свободы, практически ничего для них не менял.
Регулус в окружении советников расположился на одном из балконов дворца, с которого открывалась прекрасная возможность лицезреть общую картину развевающегося противостояния. Глаза старика в белоснежных одеждах практически превратились в две узкие щёлки, стоило тому увидеть одинокого чёрного всадника, гарцующего перед стройными рядами наступавших солдат. Михаэль тоже узнал своего знакомого в казавшемся с такого расстояния крошечным силуэте – Архарон, казалось, совершенно не страшился ни вражеских заклинаний, ни стрел.