Кажется, все вокруг окончательно обезумели – так или иначе, но капитан давно перестал ухватывать суть и истинный смысл происходящего. На протяжении всего этого безудержного марша на север он молил богов, которых прежде неистово презирал, о том, чтобы высшее просветление снизошло на голову лишь одного человека. Но тщетно. Небеса оставались всё так же глухи, как и к просьбам сотен тысяч молившихся до него.
Это просто идиотизм. Особенно теперь, когда в лицо постоянно почти дует ледяной ветер, несущий тяжёлые тучи со стороны гор. Когда изо дня в день становится холоднее, когда по ночам промерзаешь до костей даже у костра, укутавшись в тёплый плащ. Нельзя воевать с северянами на их землях. Нельзя двигаться в этом направлении без всякой подготовки тогда, когда неделями льёт дождь, изредка сменяющийся редкими хлопьями первого снега.
Капитан прекрасно понимал это, знал, что случится с их «летней» армией здесь, когда в силу вступят настоящие холода. Когда изрядно пожелтевшее уже травяное море вокруг покроется серебром инея, когда тёмные тучи обрушат на землю полноценный снегопад, плавно переходящий в метель.
Они не готовы, не обучены, плохо снаряжены.
Капитан же был уверен, что быстро осуществить задуманное им не удастся.
Чёртовы короли.
Аэдвер бьётся в агонии, разрываемый на части войной и болезнью. В деревнях свирепствует чума, урожай гниёт на полях, что особенно прискорбно в свете наступавшей зимы. С востока доходят тревожные вести о гибели эльфийской столицы, с запада движутся через земли Теравии чёрные когорты далёкого Артодана.
В такие минуты государству как никогда нужен король. Сильный и надёжный предводитель, мудрый и спокойный.
Брандон Лерратон не располагал ни одной из перечисленных черт. Эта история началась, если подумать, не так уж давно. Чуть меньше месяца назад, на злополучном балу. Но Андре казалось, что уже прошла целая вечность.
Король пришёл в настоящую ярость после побега Ирвен из столицы. Рвал и метал, казнил пару мелких преступников. Объявил награду за голову Уильяма Мунлайта, более известного в качестве Лунного Лорда. Отряды всадников сновали по дорогам измученного Аэдвера – стражники, солдаты, нанятые за деньги короны головорезы. Лерратон бросил по следу даже Хардигана. При воспоминании о маге капитан невесело улыбнулся. Его он в последний раз видел тоже в тот вечер. Чародей пропал с горизонта почти на сутки – окончательно взбесившийся Бран метался по тронному залу, обвиняя Отто в предательстве и дезертирстве, пока один из мобильных отрядов не доставил во дворец его труп… Это определённо стало ударом.
Андре видел раны, оставленные крошечными арбалетными болтами. Видел потемневшую плоть вокруг каждой из них – признак, явственно выдающий применяемый яд. Работал, судя по всему, профессиональный убийца.
Но Его Величество, как обычно, не соизволило внять доводам разума, громогласно объявив, что в смерти Хардигана виноват никто иной, как лично Уильям Мунлайт.
Бертрану всегда нравился король.
Хоть и чрезмерно тщеславный, излишне вспыльчивый и уж очень тяготеющий к выпивке, но всё же он был куда лучше тех высокомерных ублюдков, что играли в монархов в соседних державах.
Но то, что творил Брандон теперь… Выходило за все допустимые рамки.
Кажется, он действительно любил по-своему Ирвен. Ущемлённые гордость и самолюбие в альянсе с горечью невосполнимой утраты толкали на совершение ещё более безумных поступков. Настолько, что Лерратон бросил пить.
Вот уже несколько лет Андре возглавлял королевскую гвардию – в его обязанности зачастую входило несение поста в непосредственной близости от венценосной персоны… И за все эти годы Бертран почти не видел Его Величество вдали от кувшина, наполненного превосходным красным вином. Но в эти дни Бран выглядел особенно угрюмым и мрачным. И, кроме всего прочего, он в кои-то веки был совершенно трезв.
Андре предпочитал выполнять свои обязанности молча, не подставляясь под гнев короля.
А потом случился этот поход… Несколько недель безумного и бессмысленного рывка, реквизируя свежих лошадей в каждой уцелевшей деревне. Несчастные животные то и дело не выдерживали, падая на землю без сил – люди превосходили их ненамного.
Бран бросил столицу. Скинул все обязанности на плечи слабовольных и запуганных советников, притащил из какой-то деревни в окрестностях дряхлого мага-отшельника, который просто желал на старости лет насладиться покоем. Андре был там, когда старик вошёл в тронный зал. Как всегда, молчаливой статуей в чёрном плаще застыл у изголовья королевского трона.
Брандон, напрочь забыв о вежливости и собственных правах, размахивал перед носом чародея каким-то письмом, требуя отследить по нему необходимых людей. Швырял под ноги старику личные вещи Ирвен, которые девушка, убегая, оставила в комнате. Капитан думал, что маг всё же не выдержит. Наплевав на заключённый с Гильдией договор, испепелит Лерратона на месте.
Как оказалось, Андре ошибался.
Уже на следующий день кавалькада всадников покинула столицу. Небольшая армия – все триста мечей королевской гвардии в полном составе, во главе с самим королём.
Брандон отказался от свиты, едва не сместил всех советников, которые рискнули попытаться встать у него на пути. И просто рванул по дороге прямо на север. Лично загоняя своего породистого жеребца.
Андре помнил эту безумную скачку. Король, казалось, вспомнил дни былой славы. Словно и не было нескольких лет пустого бездействия – он, казалось, ничуть не потерял прежнюю форму. Ежедневно уделявший несколько часов тренировкам Андре – и тот с огромным трудом выдерживал темп, заданный загоревшимся жаждой погони монархом. На пути встречались отряды, которые разослал Брандон для поимки Мунлайта. Вне зависимости от состава и качества, всем Лерратон приказывал следовать за собой.
Так в ряды «карателей» влились обычные стражники, воины регулярной армии Аэдвера и даже несколько подразделений «солдат удачи», которым король пообещал в качестве награды воистину баснословные суммы.
Чёртов простор. От чрезмерного обилия открытых пространств болит голова. Слезятся глаза от постоянного ветра.
Андре ненавидел этого место. Так или иначе, большая часть пути позади. Изрядно выросшая с момента отъезда со столицы колонна наконец замедлила ход. Около самой границы Брандон всё-таки внял голосу разума, дополнив свою «армию» реквизированным обозом снабжения – в хвосте колонны тащились телеги, нагруженные провиантом и предметами первой необходимости.
А впереди, на горизонте, уже виднелись стены ещё далёкого Верденберга.
Север поражал своим суровым великолепием. Просторами, невообразимо бескрайними. Горами, что величественно возвышались вдалеке над линией горизонта.
Неужели Брандон и правда надеется, что Уильям Мунлайт позволит казнить себя, стоит монарху явить королевскую волю? Неужели считает, что гордые северяне не сбросят с себя позорные оковы подчинения, едва почувствовав слабость нового сюзерена?
Слишком мало людей, чтобы штурмовать замок. Нет специального снаряжения, осадных орудий. Андре не понимал, на что на самом деле надеется Лерратон, но не мог не признать одного…
Выглядел Брандон воистину по-королевски. Восседая на могучем гнедом жеребце, позволяя чёрным волосам волной рассыпаться по плечам. В сияющих на солнце роскошных доспехах. Окидывая окружающее пространство властным взглядом спокойных голубых глаз.
Он был красив, сегодня особенно великолепен. За таким против воли хотелось идти, такому хотелось верить и отдавать за него свои жизни. Потому никто не задавал здесь лишних вопросов. Гвардейцы – потому, что поклялись любой ценой защищать своего короля. Солдаты – потому, что верили этому человеку с задатками прирождённого лидера. Немногочисленные наёмники – ибо золота им пообещали куда более, чем того было достаточно.
Андре знал, что тоже пойдёт за ним. Пойдёт до конца.
Он давно уже погряз во всём этом, совершенно запутался.
Но сейчас, впервые за долгое время, чувствовал, что развязка близка. Он сочувствовал Брандону, прекрасно помнил, какой ледяной стервой проявила себя на балу Ирвен. Ему никогда не нравился Уильям Мунлайт. Как бы то ни было, Бертран понимал, что пути назад у него уже не осталось. Он и не хотел отступать. За своего короля он клялся умереть, и умрёт не задумываясь.
Арман застыл на стене около Уильяма, пристально вглядываясь в даль. В череду чёрных точек, что неторопливо тащилась по единственной ведущей с юга к замку дороге. Некоторое время старик молчал, после чего всё же изрёк:
- Зелёное полотно, чёрный лев. Королевские знамена… Гончая на сером поле – вроде бы герб одного из отрядов наёмников… Какой-то сброд, определённо под предводительством представителя короля.
Колонна пусть и медленно, но неумолимо приближалась. Игрушечные всадники постепенно росли, достигая нормальных размеров. До ушей доносился повторяющийся периодически лязг – во внутреннем дворике замка практиковались с оружием новобранцы.
- Не к добру это милорд, не к добру, - мрачно бросил Реджис, не отрывая взгляда от королевских знамён.
Верденберг снова ожил – расчёты Лунного Лорда и здесь оправдались. Большинство крестьян с радостью приняло предложенную защиту, перемещаясь со своими семьями за надёжные стены замка. Теперь вновь сновали слуги по коридорам, носились по переходам маленькие дети, орудовали в кухнях крестьянки – склады были доверху забиты провизией, а многочисленные казармы и спальни – новоприбывшими людьми.
Вот только вояки из крестьян оказались, как и следовало ожидать, отвратительные. Сложно приучить к мечу или копью тех, кто всю жизнь орудовал примитивными косами и убогими вилами. Арман Реджис был чертовски хорошим учителем, но за прошедшие сутки, естественно, сотворить чудо оказалось не под силу даже ему. Следует отметить, что старик не особенно и спешил, вовсе не ожидая, что в скором времени гости заберутся сюда, на далёкий и не нужный никому север.
От колонны отделилась чёрная точка – всадник, нещадно пришпоривая измученного коня, галопом нёсся навстречу. Полное рыцарское обмундирование, алая роза на щите – герб, никому из присутствующих неизвестный. Либо очередной новоиспечённый «дворянин», либо, предположительно, один из особенно родовитых наёмников.
Когда, в конце концов, взмыленная лошадь гарцуя остановилась около негостеприимно закрытых ворот, миновал уже полдень. Рыцарь натянул поводья, осаждая коня – свободной рукой откинул забрало. Задрав голову, смотрел на людей на стене, ожидая, пока привлечёт к себе внимание наиболее высокопоставленных предводителей.
- Именем короля Аэдвера и объединённых земель, Его Величества Брандона Лерратона, - на удивление хорошо поставленным голосом прокричал вестник. – Повелеваю! Открыть ворота, выдать изменников и незамедлительно склониться перед властителем и настоящим монархом!