Джон никогда не отличался выдающимися способностями к аналитическому мышлению. Голова всегда была слабым местом необычайно сильного парня. Впрочем, в своё время у него хватило ума, чтобы вовремя осознать свои сильные стороны и объединится с людьми, в союзе с которыми нивелировались и его слабости. Банда Джара оказалась своеобразным шансом для здоровяка – голова у предводителя варила более чем прекрасно, чтобы генерировать превосходные планы, и, вместе с тем, чтобы осознать всю пользу, которую можно было извлечь из этой горы мышц, его силы, готовности подчиняться приказам и природной жестокости. Джон стал идеальным дополнением группы головорезов – молчаливый, подчиняющийся беспрекословно, готовый выполнять самые странные, на первый взгляд, распоряжения. И, вместе с тем, преданный – слишком глупый и неуверенный в себе, чтобы замыслить предательство… Ни разу Джар не жалел о своём решении принять этого человека в группу – вместе они провернули чертовски много опасных дел… А Джон изменился. Поверил в собственную неуязвимость – неизменно наблюдая, насколько безукоризненно срабатывают планы его главаря, здоровяк потерял осторожность, поверив в то, что он – хищник. А все вокруг – лишь беспомощные жертвы. Выбивая хлипкую дверь, он даже не подумал о том, что там может встретиться какая-нибудь действительно серьёзная опасность. Как обычно, всё шло безупречно. Казалось, ничто не могло помешать осуществлению рискового, но безупречного плана...
Но в комнате оказался Уильям Мунлайт, с сияющим клинком из превосходной эльфийской стали в руках. Наработанные за долгие годы рефлексы не подвели Джона и на этот раз – громила, по инерции влетев в комнату, успел приподнять свой меч и отразить смертоносный выпад противника. Отразить в последнее лишь мгновение, скорее – благодаря слепой лишь удаче, чем собственному исключительному мастерству. Жалобно звякнув, скрестились клинки. Меч, выкованный много веков назад одним из наиболее талантливых кузнецов Светлолесья, из стали, что не по карману теперь даже некоторым королям, и жалкое подобие, купленное в забытой всеми богами лавке в трущобах Редорана за несколько медяков… На лезвии оружия лорда сиял замысловатый орнамент из рун древнего эльфийского языке, что проявлялся лишь ночью, во мраке. Кусок же железа, что сжимал в руках Джон, не содержал в себе и толики той смертоносной грации, что наполняла меч лорда – это было просто оружие, созданное без всякого уважения. С одной лишь низменной целью – убивать. Сноп искр на мгновение осветил комнату подобно вспышке молнии, когда сталь столкнулась. Скрестились на мгновение, и тут же разошлись вновь. Чудовищная зазубрина осталась на мече головореза, в то время как совершенно не пострадал эльфийский клинок.
Джон знал, что он чертовски хорошо фехтует. Помнил глаза каждого человека, что ему довелось прикончить за свою затянувшуюся карьеру убийцы. Никогда прежде он не встречал противника, хотя бы приблизительно равного ему в этом искусстве. Обычно, люди боялись применять оружие, что оказалось в их руках. На подсознательном уровне опасаются ранить, не хотят видеть кровь. Надеются, что враг, заметив опасную вещь, предпочтёт развернуться и убежать. Держат оружие они осторожно, с опаской, словно боятся, что оно вскоре обратится против своих обладателей. Именно с такими бойцами и сталкивался прежде Джон в подавляющем большинстве. Он просто разделывал их, нанизывал на свои дешёвые тесаки, словно играл в игрушки, а не сражался с живыми и готовыми к обороне людьми. Никто из его прежних противников, не мог добиться того, чтобы меч буквально стал продолжением руки. Чтобы сросся с сжимающей рукоять кистью, словно жало пчелы, молниеносное и несущее смерть. Никто, кроме Уильяма Мунлайта. Джон не знал имени человека, что встретился ему в одной из комнат полуночной таверны. Он был уверен в себе, совершенно не ожидал никакого подвоха. В нескольких шагах позади были люди, с которыми он прошёл уже несчётное количество куда более опасных передряг. В случае чего, они успеют прийти на помощь. Но, едва успев отразить нацеленный прямо в сердце удар клинка, Джон испугался. Понял, что наконец встретил противника не просто достойного, но многократно превосходящего. Осознал, что ни Джар, ни остальные, как бы близко они не находились, не успеют помочь. Что он просто не сможет отразить ещё одну атаку. Так и произошло – Уильям напал вновь, почти сразу же, едва осознав, что первый его удар не достиг цели. Слишком стремительно, чтобы Джон успел среагировать. Почти вслепую взмахнул здоровяк мечом, уповая на слепую удачу. Но и та, как видно, повернулась спиной к могучему головорезу – эльфийская сталь вошла в тело, прорывая плоть и сочленения мышц. Безошибочно проскальзывая меж рёбер грудной клетки. Джон умер мгновенно, так и не успев осознать, что всё-таки проиграл. Ещё несколько томительно долгих секунд оставалось на ногах уже мёртвое тело, чёрная кровь хлестала из раны, а затем… Труп рухнул на пол, оставив стоять посреди комнаты лишь одного человека.
Джейми колебался, стоя у самой двери. Шум в коридоре явно свидетельствовал о разгоравшейся там потасовке. Отбросив сомнения, капитан ворвался во тьму, уже понимая, что тьма эта наполнена кровью и сталью. И оказался лицом к лицу с Джаром, который обернулся, чтобы разобраться с новой помехой. Ничего особенно примечательного не было во внешности предводителя головорезов – он не был особенно высок, перекачан или страшен. Лишь только глаза, пустые и совершенно бесстрастные, свидетельствовали об опасности этого человека.