Длинный сентябрьский вечер. Дождь, монотонно накрапывающий за окном – моросит целыми днями, против воли заставляя угрюмую маску наползать на лицо. Нельзя веселиться и радоваться жизни при такой погоде – она угнетает, диктуя свои условия простым смертным. Впрочем, на этот раз весельчаков было немного. Эредин мок под осенним дождём, становился необычайно мрачен и пуст. Город молчаливый. Город огромный. Город больной. Щупальца болезни извиваясь ползли по необычайно пустынным улицам. Заползая в дома. Разрушая жизни и семьи. Сбиваясь в клубки в тёмных городских подворотнях, которые, за неимением лучшего места, превратились в хранилища гниющих трупов. В деревнях маги боролись с чумой. Выжигая целые поселения. Локализуя источник заразы. Но в городе такой метод не представлялся возможным. Эредин гнил заживо, и никто не мог этого остановить.
В гостиной поместья Тинтуров, напротив, было тепло и уютно. Весело потрескивали поленья в камине, свечи в золотых канделябрах горели, развеивая мрак, старавшийся скопиться в особо тёмных углах. Эния сидела в своём любимом кресте у камина и молчала. Молчал и Нуар, стоявший спиной к ней и напряжённо рассматривавший нечто по ту сторону окна. Чашка обжигающе горячего напитка приятно грела руки, вкус превосходного чая тонизировал и поднимал настроение, что было просто необходимо в этот нелёгкий час. Она чувствовала, что что-то назревает. И дело было не в воплях разошедшейся не на шутку толпы за окном. Весь вечер Нуар был молчалив и необычайно мрачен. Не сказал и двух слов, бросая исподлобья косые взгляды. Скоро не выдержит, заговорит. Знать бы только, к чему. Вдохнув полной грудью восхитительный аромат драгоценного чая, Эния сама не заметила, как провалилась в воспоминания.
***
Кабинет Келлфара разительно отличался от уютной гостиной поместья Тинтуров – монотонный дождь не барабанил за окном, в камине не потрескивали уютно поленья, а в руке не было чашки, наполненной обжигающе горячим чаем. Голые серые стены давили, единственное зарешёченное окошко под потолком угнетало, а человек по ту сторону массивного дубового стола прожигал её взглядом насквозь. Стол этот, был, пожалуй, единственным достойным внимания предметом мебели в этом жутковатом месте – явно дорогой, с множеством выдвижных ящичков, он выглядел как предмет, находящий в постоянной эксплуатации. Ворох бумаг, на первый взгляд, хаотично разбросанный по тёмно-коричневой поверхности, на самом деле располагался согласно уникальной системе, суть которой была понятно только одному человеку. Тому, что сидел сейчас перед ней. Невзрачный шкаф в углу, стул Стефана и жёсткую табуретку, на которой предполагалось расположиться Эние, в расчёт можно было не брать. Жёсткие серые глаза Келлфара впивались в лицо, колючий взгляд непроизвольно заставлял испытывать неуверенность и смущение. Это был его кабинет. Шпион находился в своей стихии.
- А, леди Эния, - неправдоподобно изобразил он дружелюбное приветствие. - Рад, что вы зашли. Присаживайтесь.
Всю ночь и утро леди Тинтур потратила на восстановление. Казалось бы, для нарядов уже не было времени. Однако, Эния не была бы собой, если бы отказалась от принципа безупречности. Роскошное изумрудное платье, еще одно, не новое, но нынешнего сезона, подчеркивало фигуру женщины и особенно обнажало руки и плечи. Пышные локоны были убраны вверх, открывая шею и тонкой работы колье.
Леди Тинтур определенно явилась на прием, но никак не в гости к одному из опаснейших людей Эредина.
- О, благодарю. Сегодня чудесное утро, я спала, как младенец, - легкомысленно улыбнулась она и со всем возможным вниманием уставилась на Келлфара.
Выглядело это чуть наигранно, но энтузиазму леди Тинтур было сложно сопротивляться. Даже если он был слегка искусственным.
Стефан улыбнулся собственным мыслям, будучи единственным человеком в этой комнате, способным в полной мере оценить иронию происходящего – это в высшей мере чудесное утро началось во дворце с того, что королеву нашли мёртвой в собственной постели. Леди Эния этого, конечно же знать не могла – траурным звон многочисленных колоколов лишь через несколько часов заполонит улицы столицы. Быть может, кто-то бы назвал подобное отношение Келлфара кощунственным, но самого шпиона это не особенно волновало – свойственное ему чувство юмора даже просто чёрным можно было назвать с большом натяжкой. Впрочем, как бы хорошо не владел собой Стефан, его глаза то и дело заволакивала какая-то пелена, а взгляд беспрепятственно скользил по волнующим изгибам тела своей собеседницы, которые лишь подчёркивало изумрудное платье. В конце концов, шпион кое-как взял себя в руки, сосредоточившись на колье Энии, и стараясь не обращать никакого внимания на всё остальное. В конце концов, разговор предстоял серьёзный. По крайней мере, так ему казалось до сих пор.
- Леди Эния, - хрипло заговорил Келлфар, внимательно взглянув в глубокие изумрудные глаза девушки, - По существу, у меня есть к вам только один вопрос. С какой целью вы скрывали свои магические способности?
Келлфар вновь почувствовал себя хозяином ситуации. Слегка снисходительно улыбнулся, довольный тем, что вовремя направил ход беседы в нужное русло.
- Я так и знала! - вновь наигранно обиделась Эния. - Сразу к делу, ах! Вы так соблазнительно серьезны, барон, - самообладанию леди Тинтур скоро начнет завидовать сам королевский шпион.
Полные, карминово-красные губы ее дернулись, наконец, в ослепительной улыбке.
- Итак, вас мучает очевидный в данной ситуации вопрос: почему никто не знал о моих способностях. Угу... - Эния на миг задумалась. - Во-первых, я считаю, интрига и сюрприз превыше всего. А во-вторых у меня есть более веские причины. Это надолго, устраивайтесь поудобнее.
- Я бы вот тоже....кхм....поудобнее села... - она скептически оглядела негостеприимную табуретку.
- Итак, начнем с моего батюшки - лорда Тинтура. Скажу вам по секрету, наследницей он всегда видел только меня, я была его любимицей, его толковой девочкой, - голос Энии слегка дрогнул, а улыбка сошла с лица, не преминув, впрочем, тут же вернуться.
- Когда обнаружились способности, он был вне себя от горя. Он понимал, что с тех пор, как меня отдадут на обучение, мне более не будет покоя. Настояла моя гувернантка. Наверняка, ей просто хотелось избавиться от своих обязанностей и продолжать крутить роман с моим отцом - вдовцом к тому времени. Но, понимаете, барон Келлфар, мой отец был не из тех людей, которые отказывались от своих идей в угоду обстоятельствам. Напротив, он бы упрям и гордился этим. Он отдал меня в школу под другим именем. Там и знать не знали, что я из благородной семьи. Когда я вернулась, братья уже достаточно проявили себя, чтобы дать отцу увериться в единственно правильной кандидатуре на роль главы его дома. Законы, однако, не изменились. Замуж я не выходила. Приходилось присматривать за домом исподтишка. Гектору вот достался упрямый характер отца и если бы не моя помощь, мы давно пошли бы по миру. Представляете, барон Келлфар, он едва не вложил все состояние в строительство летающих аппаратов! А Олоис и того хуже, делал ставки на наш дом, наше родовое гнездо! К славе я не стремилась, отец и 16 лет вдали от дома ясно дали мне понять, что кроме родных мест нет ничего важнее.
Папа всегда говорил, чтобы я проявила свои способности только когда что-то угрожает дому, семье, родине и королю. Вчера у меня не оставалось выбора, я не знала, как поведет себя Крауц. Тем более днем ранее он похоже влиял на бой моего брата. Я не вполне уверена, что это не было случайностью, но магию я определенно чувствовала.
Под конец своей речи, Эния говорила задумчиво, будто погрузившись в воспоминания. Глаза то вспыхивали радостным светом, то бледнели, а между бровей бороздились морщины.
- Ох, я так долго говорила, вся жизнь перед глазами пронеслась, знаете ли... Воспоминания - все, что у меня осталось... Ах нет! Вру! У меня остался дом, семья, пусть и не вся, родина и король! Правда, что-то мне подсказывает, что сегодня и потом на чай меня никто не позовет, - она хитро подмигнула и хихикнула.
Келлфар внимательно слушал, подперев подбородок рукой. На его лице застыло настолько внимательное и заинтересованное выражение, что Энии вдруг показалось, что шпион не верит ни единому её слову. Когда продолжительный рассказ был завершён, Стефан перелопатил стопку бумаг на своём столе и наконец извлёк откуда-то небольшой свиток, внимательно вчитываясь в его содержание.
- Мария Эшфорд. – с улыбкой констатировал он. Давно забытое имя, псевдоним, под которым Энию знали в Гильдии когда-то давно, неприятно резанул слух. Келлфар спокойно улыбался, демонстрируя крайне тщательную подготовку к беседе и необычайную осведомлённость.
- Ваша история, леди Эния, по большей части правдива. Я взял на себя смелость предварительно собрать кое-какую информацию, и добытые сведению удовлетворяют всем пунктам вашего рассказа. Некоторые моменты, я, к несчастью, проверить не могу, так что придётся поверить вам на слово. Спокойная улыбка Стефана действовала на нервы.
- Чтож, допустим, что всё оно действительно так и было. Тогда позвольте поинтересоваться, где вы находились во время вторжения Империи пять лет назад?
Колючий взгляд стальных глаз впился в лицо Энии, стараясь обнаружить малейшие признаки фальши.
- Она самая, - хотелось поморщиться, ибо прозорливость Келлфара вызывала именно такие чувства, но Эния лишь разулыбалась. - Они думали, что я дочь служанки. Относились, кстати, соответствующе, пока я не научилась давать сдачи, - Тинтур рассмеялась какому-то воспоминанию.
- Извините меня, Стефан, общение с вами несколько отвлекает от усвоения основной идеи, я правильно понимаю: вы интересуетесь, почему я не покинула родной дом и не присоединилась, не имея навыков, достаточно развитых для боя, к защите государства? С моей точки зрения, это было бы, как минимум, непрофессионально. Однако, должна сказать, это вторжение внесло свой вклад в мое самосовершенствование. Я стала часто и много практиковать - теперь я более-менее смогла бы сделать то, чего не осмелилась пять лет назад. Но вторжения ведь не будет, - улыбка стала насмешливой. - С чего бы? - насмешка была на злобу дня. Она прекрасно расслышала разговор короля с эльфом и была достаточно подкована в политике, чтобы сделать свои выводы, весьма удручающие.
- Вы, к слову, так и не сказали своего мнения на этот счет, барон. Вчера вам не позволила радостная атмосфера, но сегодня, я вижу, вам ничего не мешает поделиться своими соображениями.
Она снова обворожительно подмигнула и чуть подалась вперед, будто приготовившись слушать.
- Речь не об этом. – отмахнулся Келлфар, продолжая гнуть свою линию, - То есть, вы утверждаете, что во время вторжения находились дома? А известно ли вам, леди Эния, что в момент решающей битвы на переправе, Гильдия выступила в полном составе? В сражении участвовали даже ученики, едва завершившие первый год обучения – они умирали за свою страну, в то время как чародейка, прошедшая полный курс, оказалась недостаточно квалифицированной для этого дела? А известно ли вам, леди Эния, что архимагистр издал специальный указ, призывающий всех подконтрольных Гильдии Магов на битву? Что уклонение от этого приказа равнялось практически дезертирству?
Стефан замолчал. Ещё недавно он с таким энтузиазмом искал лазейки, чтобы пробиться сквозь оборону своей собеседницы и уличить её хоть в чём-либо, но теперь, внезапно обнаружив искомое, не испытывал никакого удовлетворения. Дело было действительно серьёзным, и единственное, что являлось смягчающим фактором – это пять лет, прошедших со времени этого инцидента.
- Нет, я об этом не знала, - просто сказала Эния и на лице ее более не было ни насмешки, ни иронии, но и страха за свое будущее не заметил Келлфар. Леди Тинтур как будто было все равно, она просто отвечала на вопросы.
- А вы считаете, что я скрывалась и берегла себя для чего-то большего, чем защита государства? Чего же?
- Нет, не берегли. - задумчиво ответил Келлфар, разглядывая ничем не примечательную точку на поверхности своего стола, - На войне люди умирают, Эния. В той битве, которой ты, - из уст шпиона это обращение звучало непривычно и даже несколько грубо, - успешно избежала, погибли сотни магов и тысячи людей. Даже те, кому удалось остаться в живых, до сих пор просыпаются посреди ночи в холодном поту, не в силах скрыться от терзающих их кошмаров.
Шпион говорил, внешне оставаясь бесстрастным, но в голосе его чувствовалась боль и печаль, сокрытые глубоко внутри. Стефан знал, о чём говорил. Чувствовалось, что он был там.
- Я не буду копаться в этом деле, Эния. Мне не интересны события давно минувших лет, но, я искренне надеюсь, что ты не дашь мне повода вновь заводить подобный разговор. - закончил свою мысль Келлфар, продолжая разглядывать письменный стол.
- То есть, я полагаю, отлично, что у вас остался такой великолепный резерв, как, например,...ммм...я, - леди Тетя осталась абсолютно непоколебимой. Более того, она казалась еще увереннее и смешливее прежнего.
- Тогда до встречи на полях сражений, барон Кэллфар. - Эния поднялась.
- Где бы они ни были, - и вот тут ощутимо повеяло холодом, губы дрогнули в презрительной усмешке. - Там, я надеюсь, вы перестанете тыкать и намеренно забывать про мой титул, это не делает вам чести.
- В наше время слишком много внимания уделяет титулам и должностям. – хмыкнул Келлфар ей вслед, - Признаться, не ожидал услышать нечто подобное и от вас.
Интонация, с которой он выделил последнее слово в высшей степени выводила из себя.
***
За несколько минут обстановка в гостиной почти не изменилась. Нуар, всё столь же молчаливой статуей застывший у окна. Чай, не успевший потерять ни тепла, ни превосходного аромата. Быть может, чуть сильнее оплыли свечи. Не изменилось почти ничего, но стоило Аксидию заговорить, как обстановка в мгновение накалилась до чрезвычайности.
- Что-то они разошлись сегодня, - ни к кому конкретно не обращаясь проговорил телохранитель, внимательно наблюдая за людьми на площади перед поместьем, - Свобода, равенство и братство. Ха.
Пустые слова. Лишённые смысла. Эхом разносившиеся по коридорам погружённого в безмолвие дома. Не это хотел сказать Нуар. Не о том вот-вот заведёт разговор. Просто горло разминает, быть может, собираясь с силами. Тишина вновь накрыла особняк. И его не обошла стороной болезни. Племянницы спят уже, в грёзах скрываясь от насущных кошмаров. Олоис с женой удалились в очередной бар, продолжая прожигать отцовские деньги. Элизабет лежит наверху, уже почти неделю не покидая своей кровати – беда не приходит одна, чума добралась и до безутешной вдовы. Лекари лишь разводят руками. Советуют изолировать, а лучше сжечь. Гниёт заживо жена мёртвого брата, за мужем спеша поскорее отправиться.
- Эния. – вновь говорит Нуар. И чувствуется, на этот раз – подошёл наконец к делу. – Там на балу, ты танцевала только с этим… - оскорбление, готовое сорваться с языка, замирает, - Мартином. И всё неделю мы ненароком захаживаем к нему в гости. Что происходит, Эния? – и сам он прекрасно знает ответ. Хочет услышать, окончательно убедиться.