Бегство. Днями. Ночами. Бегство бессмысленное, изматывающее и заранее обречённое. Бегство, которому казалось не будет конца. Эльф стремительно пересёк поляну, почувствовав себя неуверенно, на несколько минут оказавшись под открытым небом. Казалось, что его тут же заметили, что тысячи невидимых глаз не отрываясь уставились ему в спину. Сил двигаться больше не было. Хотелось упасть на траву и вырубиться, приглушить боль, сдаться. Прекратить попытки спасти своё лишённое смысла существование. Но Исенгрим продолжал идти. С одному ему ведомой целью. Шрам постоянно пульсировал, наполняя ослепительной болью каждое мгновение существования беглеца. Лес вокруг представлял из себя картину довольно таки живописную – в тени высоких деревьев в обилии ютились грибы, в густой траве сновала небольшие зайцы, яркие птички безмятежно перепархивали с ветки на ветку. Но для Исенгрима окружающий мир окрасился в красный цвет – ручей впереди казался наполненным кровью, зелёная трава – багровой в отсветах бушующего позади него пламени, пушистый шар длинноухого зверька – красным комком боли и страданий. Субъективная точка зрения восприятия окружающей действительности сильно отличалась от реальности, но для эльфа его точка зрения была единственно возможной. Его жизнь превратилась в нескончаемый кошмар, настолько ужасный и беспросветный, что сам смысл дальнейшей борьбы ускользал, подмывая остановиться и сдаться.
Губы Грарлока медленно поползли вверх, обнажая выдающиеся вперёд клыки – торжествующая улыбка исполинского орка выглядела воистину жутко. Он видел перед собой примятую траву, могучая рука с трудом удерживала на привязи взбесившегося варга – на этот раз жертва была уже совсем близко. Труднее всего было сдерживать себя, не совершать опасных для жизни глупостей. Слишком велик был азарт охотника в исполинской туше зеленокожего бугая. Его удивляло, что эльф продолжал сопротивляться – бежал так долго и упорно, как это удавалось немногим. За долгие недели погони, Грарлок проникся своеобразным уважением к своему оппоненту – ему даже было немного грустно, что преследование почти завершилось. Как знать, быть может, нескоро ему вновь придётся встретить столь же достойного противника. Впрочем, орк легко отделался от всевозможных сожалений, представив, как гармонично дополнит его коллекцию скальп новой жертвы. Согнув свободную руку в локте, вожак отдал остальным команду остановиться. Нехотя и вздрагивая от терзавшего их возбуждения, орки замерли, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.
- Он совсем близко, - тихо, одними губами проговорил Грарлок. – Выпустим зверюшек на свободу.
Резким движением он высвободил своего варга, отцепив конец цепи от ошейника последнего. Исполинский чёрный волк тут же радостно взвыл и устремился вперёд, непринуждённо вставая во главе стаи свои собратьев. Варг Грарлока действительно был свирепее и больше остальных, а кроме того – имел воинственную чёрную окраску. Другие волки, обычного серого цвета, без возражений приняли нового лидера.
Многоголосый вой разрывает безмятежную тишину. Где-то позади, на этот раз – гораздо ближе. Вой, эхом отдающийся в голове. Вой, несущий отчаяние, ужас и безнадёжность. Наполняющий каждую мышцу усталого тела безразличной апатией и осознанием неминуемой гибели. Волки. Стремительные тени, бесшумно скользящие между деревьями. Точно знающие, где скрывается их жертва. От них нельзя спрятаться. Убежать от них не удастся.