Пульсирующий свет магических ламп, освещавших роскошную отделку длинного коридора, отражался в глазах черноволосого эльфа, одиноко застывшего у огромных двухстворчатых дверей. Взгляд его упал на изумительный гобелен, изображавший ночную панораму бескрайнего леса – работу необычайно одарённого эльфийского мастера. Не в первый раз Галахаэр видел это полотно, но сейчас, как и впервые, он вновь поразился навыкам его создателя – лес, туманная дымка, лениво струящаяся среди крон необычайно высоких деревьев, небосклон, усеянный мириадами звёзд… Но если прежде вид этот вселял в сердце эльфа восхищение и трепет, то теперь он породил лишь сожаление и боль. Было просто невыносимо осознавать, что очень скоро этот шедевр попадёт в руки убогих варваров, которые, вполне возможно, пустят бесценное полотно на растопку костра посреди своего лагеря. Галахаэр ещё сильнее сжал пальцы на рукояти меча, в который раз задумавшись о событиях, повлекших за собой столь ужасный и в высшей мере унизительный финал.
Две недели назад он покинул Эредин. Вопреки пессимистичным ожиданиям, телепортация прошла успешно – уже было приготовившийся проститься с этим миром эльф открыл глаза и с изумлением обнаружил, что стоит на круглой площадке под сенью эльфийского леса. Маяк. Стопроцентной попадание. С уважением посмотрев на талисман-полумесяц, безмятежно лежавший на ладони, Галахаэр положил его в карман и отправился прямиком во дворец. За последний месяц ему пришлось повидать чертовски много дворцов – выступая в роли посла он был в Редоране, выслушивал оскорбления от тщеславного ублюдка, возомнившего себя королём. Он был в Тефире, где старый монарх-параноик и вовсе отказал ему в аудиенции. Был он и в Эредине, но, к несчастью, с не менее плачевным результатом. Галахаэр обошёл полмира лишь ради того, чтобы вновь вернуться сюда. Вернуться ни с чем. При мысли об этом эльф криво ухмыльнулся, вспоминая эмоции, обуревавшие его в ту минуту. С едва слышным свистом клинок выскочил из ножен, но коридор был по-прежнему пуст.
Он отправился прямо к королеве. Видел страх в глубине лазурных глаз, который Аэриэнн безуспешно пыталась скрыть. Она была совсем не готова к подобным испытаниям. Галахаэр покачал головой – к своему сожалению помочь он не смог. Несколько пробных взмахов мечом – сталь игриво блеснула в заливавшем коридор свете. Чуткое ухо эльфа уловило вдалеке топот многочисленных ног. На лице одинокого защитника читалась решимость стоять до конца. Отступать ему некуда.
Две недели назад всё было совсем иначе. Он убеждал королеву покинуть столицу, отступить без боя. Аргументировал, проклинал, умолял. Но Галахаэр – всего лишь телохранитель, куда ему до бесконечно мудрых советников. Спокойное лицо эльфа исказилось от бешенства при воспоминании о том разговоре. Неизменно напыщенный Валаар, верховный заклинатель, рассмеялся ему в лицо. Даарон, необычайно древний представитель своей расы даже по эльфийским меркам, говорил чинно и вежливо, но смотрел на посла как на умалишённого. Но, даже несмотря на всё это, Галахаэр видел, что Аэриэнн сомневается, не разделяя уверенности советников. Он кричал, с жаром доказывая, что это единственный выход, уверял, что не стоит повторять ошибки минувших лет. И, о чудо, его всё же послушали.
Она согласилась. Отдала распоряжение о незамедлительной эвакуации. Это был миг абсолютного торжества – выражении лица Валаара доставило ни с чем не сравнимое удовольствие. На мгновение показалось, что заклинатель ослушается, уйдёт, хлопнув дверью. Но этого не произошло. С печалью в сердце, разбитые и униженные, эльфы длинной вереницей покидали свои дома. Они без боя отдавали столицу врагу. Древняя и цивилизованная раса, достигшая необычайных успехов в магии, науке и искусстве склонилась перед грязными варварами. Снова.
Топот приближался. Воображение Галахаэра уже рисовала кровожадную толпу орков, со всей возможной скоростью несущуюся по извилистым коридорам. Рано или поздно они доберутся и сюда. Эльфы отступили к горам, под защиту высоких стен своей древней крепости. Неприступной. Нерушимой. Надёжно спрятанной. Но подтвердились худшие опасения – орки не остановились. Разграбив столицу, они сожгли прекрасный город дотла, а потом направились прямиком к последнему оплоту лесного народа, следуя за своим главарём, который безошибочно выбирал путь сквозь хитросплетения непроходимой чащи. Отряды лучников продолжали сопровождать орду – их стрелы разили метко и беспощадно, медленно уменьшая численность врага на протяжении каждого дня пути. Медленные и неповоротливые орки были не в состоянии догнать мобильные отряды, которые, едва им стоило нанести свой удар, тут же скрывались в листве, но беда была в том, что противник терял силы слишком медленно. Несмотря на несколько недель усилий отважных лесных рейнджеров, орда была почти столь же многочисленна, как и в тот день, когда в первые вступила на эльфийскую землю. Попытки устранить главаря не приводили ни к чему – ему не причиняли вреда стрелы, смазанные самыми смертоносными ядами. Становилось понятно, что встречи с противником избежать не удастся. А бежать больше было некуда.
С душераздирающим воплем, заменявшим, как видно, у данной особи боевой клич, из-за поворота появился первый враг. Размахивая огромной секирой, зеленокожий бугай вылетел из-за угла и, ни на мгновение ни сбавив темпа, устремился на застывшего подобно статуе Галахаэра. Шаг вперёд, мимолётное движение руки, клич, оборвавшийся на полуслове – по инерции сделав несколько шагов, бугай рухнул на колени. Секира с характерным лязгом состыковалась с полом, а сам орк удивлённо взглянул на алый разрез, перечеркнувший наискось его накачанный торс. Капля алой крови сорвалась с острия эльфийского клинка. А на помощь поверженному соратнику уже спешили новые дикари.
Пользуясь предоставленным перерывом, Галахаэр вновь погрузился в воспоминания. На этот раз перед его глазами предстали события совсем недавние – штурм крепости, произошедший всего несколько часов назад. Зрелище воистину незабываемое. Орки не стали утруждать себя строительством осадных орудий – несколько наспех сооружённых таранов, вот и всё, что оказалось в их распоряжении. Но живая волна, тысячи истошно орущих глоток, разом устремившихся к стенам примостившейся у подножия гор твердыни – картина, которую ни один защитник уже не забудет никогда. Стрелы безошибочно разили врагов, маги обрушивали на варваров стены огня, но всего этого оказалось недостаточно. Тысячи пали, но их соратники вскоре оказались у ворот, обрушивая наскоро сооружённые тараны на укреплённые магией створки, которые тут же начали сдавать позиции под напором грубой силы, тупой и беспощадной. Группа смельчаков, под предводительством юного чародея Эревана вышли навстречу, воспользовавшись одним из секретных выходов. Галахаэр тяжело вздохнул – на мгновение ему тогда даже показалось, что у защитников есть шанс. Контратака оказалась манёвром внезапным – под напором магии и града стрел, зеленокожие побежали. Брошенные тараны попадали на землю, орки в панике устремились назад, спасаясь от настигавшей их одного за другим смерти. Вот тогда над полем битвы и мелькнул лучик надежды, столь же желанный, сколь и ложный. Они могли бы отбиться. Если бы не появился главарь.
Огромная махина трёхметрового роста продиралась вперёд, круша своих же соратников, которые не успевали вовремя убраться с дороги. В каждой руке это чудовище держало по исполинской секире, размером со среднего эльфа каждая – буквально прорубая себе кровавую просеку сквозь собственных же солдат, Вождь, не обращая ни малейшего внимания на обрушиваемые на него со стены бесчисленные стрелы, оказался прямо перед Эреваном. Они были обречены. В теле синекожеого главаря торчала добрая сотня стрел, но ни одна из них, похоже, вовсе не причиняла ему неудобства. Маг не растерялся – огненный шар чудовищной силы устремился прямо в грудь Вождю, который должен был попросту обратиться в горстку пепла… Последовал короткий взрыв, а затем главарь, на груди которого красовалось лишь чёрное пятно обугленной кожи, снёс голову Эревану. Галахаэр поморщился, вспоминая – он видел, как за секунду до смерти чародей в ужасе посмотрел на свои руки, недоумевая, что могло пойти не так. Ворота продержались недолго. А потом началась резня.
Ещё трое. Галахаэр, стараясь не поддаваться панике, зашагал им навстречу. Глаза его жутко сверкали в свете магических ламп. В узком коридоре орки лишь мешали друг другу, в то время как эльфийский клинок не ведал промаха. С характерным звуком меч вонзился в плоть, насквозь прошивая сердце дикаря. Удар, ещё удар. Вскоре всё было кончено. Страж оглянулся назад, на плотно закрытые двери. Там, за ними, была королева. Та, кого он поклялся защищать. Та, ради которой он отдаст свою жизнь. Жаль, что он в силах лишь немного отсрочить неизбежное. Даже сейчас, перед лицом неминуемой смерти, он не мог подавить горечь и обиду. Где твой любимый Валаар, Аэриэнн? Эльф криво улыбнулся. Полчаса назад он видел, как заклинатель сбежал, прибегнув к телепортации, когда понял, что всё кончено. Оставалось надеяться, что чёртов маг вскоре обнаружит себя наполовину вросшим в дерево. Видел он и как умер Даарон, не успевший вовремя ретироваться из внутреннего дворика крепости. Все мертвы. Все, кого он знал и любил. Вырезаны зеленокожими ублюдками. К решимости прибавилась ненависть. Очередная группа орков показалась из-за поворота.
Галахаэр выбросил руку вперёд, выкрикнув заклинание на прекрасном языке народа, который сейчас переживал свои последние часы. Ревущее пламя прокатилось по коридору, превратив в пепел тот самый гобелен, а вместе с ним и незадачливых агрессоров. Страж знал, что его силы на исходе. Он может убить ещё десятерых. Пусть даже сотню. Или тысячу. Но этого всё равно будет далеко недостаточно.
Не знал он того, что в этот самый момент, королева аккуратно проводит лезвием кинжала по своим запястьям, созерцая с балкона охваченный хаосом внутренний двор. Аэриэнн, безвольно опустив руки, позволила крови беспрепятственно струиться на пол, забирая с собой и её жизнь. Обессиленно прислонившись к перилам, королева наблюдала за багровым шаром солнца, краешек которого уже скрылся за кронами деревьев, стараясь не обращать внимания на стоны умирающих внизу.
Закат. Этот – особенный. Конец не только очередного дня. Конец всей эльфийской расы.