Нельзя было назвать дознавателя Максвелла человеком из стали, например. Или стойким воином Императора, как некоторые лорды-инквизиторы. Ну или офицеры Имперской Гвардии. При всей подготовке, которой славилась Схола Прогениум, Фредерико никогда не упускал возможности тяжко вздохнуть и посетовать на свою судьбу. Ему гораздо больше нравились всегда те задания, которые подразумевали работу в городе. А еще лучше - работу с высшим обществом. Чтобы найти в деградирующей элите какого-нибудь крайне важного для стабильности Империума мире ксенопоклонников или же любителей редких артефактов, приходилось очень долго втираться в доверие, посещать светсткие рауты и клубы, зарабатывать имя, играя в темных гостиных за круглым столом в Имперское Таро. Да и несколько аккуратно уложенных в постель дамочек часто бывают очень важным источником информации.
Так вот такого рода миссии Максвелл любил всей душой. Там раскрывался его талант планирования, интриги, актерской игры. Однако же, сейчас он шел в опостылевшей броне уже который час по безликим коридорам этого корабля-трупа в связке с другими такими же, дышал вонявшим потом рециркулируемым воздухом и жрал безвкусную пасту Гетеродина. Максвелл старался просто глотать и не думать о том, из чего она сделана. И что ее вкус начинает напоминать мел - это уже было нервическое.
Потому, когда отряд остановился из-за внезапных действий Магоса, Фредерико привалился к стене. Конечно, это было не нужно, ведь все усилия осуществляли сервоприводы брони, потому мышечной усталости дознаватель почти не ощущал. Но была усталость иного толка. Моральная и псионическая.
- Что это нашего магоса так заинтересовало. Хотя нет. У меня предчувствие, что я не хочу это знать, - после чего покачал головой. И верно, магос выдал ожидаемую, но от этого не ставшую приятной новость.
В этот момент раздалось тихое псионическое послание инквизитора. Фредерико даже вздрогнул от неожиданности, а потом ощутил, как по телу побежали мурашки. Сердце заколотилось от услышанного. Вкупе с тем, что выкрикнул магос, это породило в голове дознавателя такой вихрь мыслей и эмоций, что любое Око Ужаса обзавидовалось бы. Но он взял себя в руки волевым усилием и отправил такое сообщение обратно: +Врацек, мы в какой-то гроксовой заднице, я даже не знаю, насколько далеко до цели. Но уже гораздо ближе, чем раньше. Астартес осталось трое. Остальные, включая терминаторов и Голиаф, отправились к Императору на свидание. Еще магос жив, но ведет себя с каждым часом все странней, не как шестеренка, это меня напрягает. А еще я чертовски устал, меня давит какая-то псионическая беда, я ел белковую пасту и хочу домой. И еще бутылку выдержанного амасека. Как только будут известны новые сроки миссии, могли бы вы нас проинформировать, сэр инквизитор, хорошо? Конец связи.+
После этого Максвелл отлепился от стены и подошел к Саламандре:
- Брат Ангетар, со мной говорил инквизитор Кршибиус. Планету сожрали. Флот эвакуируют из системы и у нас поджимают сроки. Насколько конкретно, пока неясно, но... - дознаватель красноречиво развел руками, чего уж тут было добавлять. - А еще, мне не кажется, что кричать по поводу тиранидов было хорошей идее, магос. Все же тут есть кое-какая атмосфера и теперь нас могли запросто услышать. -