Латник опустил топор, наблюдая за неохотно откатившимся Мором. Герои вновь одержали победу, но вновь цена оказалась непростительно высока. Ещё несколько таких побед, и поветрие устремится голодной саранчой дальше, и не останется никого, кто мог бы встать на пути.
Латник посмотрел под ноги, на ледяную поляну. Пошёл вперёд, проторивая борозду меж цветов. Остановился у корней дерева, коснулся ствола перчаткой, прощаясь.
Он не любил Стужу, но сложно не привязаться к кому-то, кого знаешь так долго.
Скоро всё кончится. Затянувшийся дозор Латника почти завершился. Он даже не узнает, хватит ли их жертвы на то, чтобы разжечь снова первородное пламя. Совсем скоро Поветрие покатится дальше, а он, Латник, наконец отправится на покой. Видят создатели, он заслужил покой больше, чем кто-либо.
Но перед глазами встают образы проклятого Меча и моровой Вестницы, безропотно примкнувших к зелёным фантомам. Латник станет таким же. Познает участь хуже, чем смерть. Латник улыбается, видя, как туманная пелена, вздрогнув, вновь приходит в движение. С новой силой стремится вперёд, ограничившись совсем коротенькой передышкой. Оно становится злее, сильнее, в то время как силы защитников тают.
Но огонь вспыхнет снова.
Эта мысль делает улыбку Латника шире, он даже ободряюще хлопает по стволу Стужи ладонью. Первородный огонь разгорится, и в этом пламени сгорят многоликие зелёные призраки – и он, Латник, превратится в пепел с другими.
Он так устал. Но упрямость, нечеловеческая упрямость, заставляет вновь перехватить обеими руками топор. Двинутся вперёд, навстречу первой волне напирающего тумана. Увидеть, как мгла оформляется в уродливых воинов, и с рёвом ворваться в поток, рассекая. Латник не сдался, он пока что не сломлен.