Вайт и без того проклинал свою судьбу с того самого момента, когда они выбрались наверх. Он считал, что весьма неплохо летает, но на земле, тут он никаких иллюзий не испытывал, он был менее полезен чем наверное все его подопечные. Факт, с которым он свыкся уже очень давно, гораздо раньше чем поступил на службу. В обычных ситуациях это его не волновало - его задачей было летать. Ну или учить других летать. Но сейчас он злился на собственную неэффективность.
По крайней мере, частичную. Начало боевой тревоги и выдача экипировки прошли более-менее нормально, не считая отдельных деталей. Он также отправил сообщение об атаке, и получил подтверждение его принятия. Эта информация дошла бы и без него, но свой долг по извещению командования он выполнил. После оставалось только выжить, отразить атаку на земле и довести два звена до самолетов. Ожидаемо, с этим возникли некоторые проблемы. В чем, конечно, нужно было винить прежде всего Союз. И Вайт старался контролировать ситуацию, отдавать своевременные приказания, насколько это было возможно в хаосе боя. Удивительно, но они смогли дать отпор штурмовикам и у них появлялись шансы на выживание.
Были и плохие стороны. То, что Леманн уже не доберется до своей машины. И, конечно же, его собственная эффективность, стремящаяся к нулю. Он не смог нанести значительных повреждений противникам, а теперь должен был надеяться, что его не сметет взрывом. По крайней мере, можно было ожидать, что остальные смогу сконцентрировать внимание на пауках, а после - на штурмовике. Но какими были шансы, что это все, что кинут в них тут, на земле, и подкреплений противнику больше не будет?
Такой самоанализ на фоне событий последнего часа по ощущениям мог бы сойти за мелькающую перед глазами жизнь. Перед смертью, как это обычно обещают. Это было логично, учитывая, что Вайт не знал, останется ли он жив через несколько секунд. Правда, на то, чтобы перед его глазами спокойно промелькнула вся его жизнь, времени не было, потому что его собственный прыжок был прерван чем-то жестким. Сковав его движения, нечто жесткое сказало:
- Не дергайтесь.
От чего Вайт разумеется машинально попытался вырваться. И, как всегда, это было безуспешно. Сколько раз так было? Сколько раз он это слышал? 'Не рыпайся, белобрысый', что обычно сопровождалось ударом по лицу или пинком под ребра. С самого детства, когда сверстники, которые его били, смеялись и демонстрировали, насколько беззащитен он будет когда его 'будут жрать каннибалы-киборги'. Обидно было, что это оказалось правдой.
Обязательного пинка по лицу, впрочем, не последовало. И по этому Вайт наконец-то смог опознать в препятствии лейтенанта Руд. Которая, похоже, решила прикрыть его и принять взрыв на себя, вместо того, чтобы защищать важную технику или спасать более полезных в данный момент членов отряда. Вайт не мог винить её за попытку спасти командира. Это было героическим поступком, который наверняка заслуживал какой-нибудь медали после. Желательно не посмертно. Но вот в данный момент Геральд не мог согласиться с её действиями. Вырываться он, впрочем, перестал. Во-первых, это было бесполезно, он знал, что она сильнее. Во-вторых, попытка вырваться могла привести к худшим последствиям от взрыва для обоих.
Хотелось что-то ответить ей, перед взрывом, но Вайт не смог и уже успел найти подходящих слов.
В этот раз слово 'невовремя' не могло и близко описать ощущение от чужого присутствия в сознании. Афина решила еще более ухудшить его жизнь, поместив его в эдакое чистилище, неопределенность между жизнью и смертью. Геральд даже заинтересовался - сколько 'здесь' могут продлиться секунды до взрыва? И все это время от может страдать от неведенья, гадая, каким же будет результат для него и Руд. Эта мысль была настолько сюрреалистичной, что казалась даже почти естественной на фоне происходящего.
По крайней мере, в этот раз лишними украшениями никто не баловался. Никаких беседок на фоне фантастических ландшафтов, никаких сочувственных взглядов. Передача информации на самом базовом нейронном уровне. Хотя бы за это можно было быть благодарным. И Вайт ответил такими же сжатыми мысле-фразами:
- Звенья в процессе отражения наземной атаки. Возможны последующие высадки десанта Союза. Существует прямая угроза для истребителей от диверсионных паукоботов.
Вайт чуть помедлил, решая, насколько он оценивает критичность ситуации. Собственная ситуация была очень критичной. Ситуация в целом? Пожалуй, тоже, особенно если инициация была со стороны Лердал. В таких вопросах нужно было учитывать не только ситуацию на земле, но и ситуацию в целом.
- Подтверждаю целесообразность инициации.
Что ж, он мог довольствоваться тем, что даже в такой момент он смог продолжать участвовать в обороне базы, пусть и таким образом. Оставалось надеяться, что теперь Афина оставит его и наконец-то позволит дождаться взрыва.