– Ну, знаете, от слов про варево из эльфийско-кендерской крови даже мне противно делается, – бесцеремонно влез в обсуждение Таргос. – А если в этом ещё и проклятые огры замешаны, то тут грех не вмешаться. В общем, я в деле. Но сперва обозначу свою позицию чётко, а то порядком подустал от того, что ты, эльф, при любом случае остальных виноватишь, выставляя не весть кем. То, что кто-то в рабстве находится, прискорбно… для него. Но таков порядок вещей, здесь, в Нераке, на островах Кровавого моря, да много ещё где. За каждого раба прикажешь вписываться? Может, сразу к рыцарям тьмы заявимся и начнём трясти устои их общества? Нет, братец, рабство на Кринне было, есть и будет существовать, и не важно, какие созвездия нынче на небе, и какие боги нынче в фаворе. Вон король-жрец Истара весь мой народ в неволе держал, а молился он вовсе не Такхизис, Чемошу или Саргоннасу, а самому что ни на есть Паладайну.
Тут уж настал черёд Таргоса распалиться, поскольку говорил он о тёмных днях своего народа, о котором через столетия и поколения без боли в сердце говорить невозможно было. А ещё его бесило, что Истредд воображал себя единственным правым и брался судить остальных.
– Думается мне, что наша миссия всё же важнее кучки рабов, – продолжал минотавр. – И влезая в это дело, мы здорово рискуем. Освобождать рабов в городе работорговцев, якшаться с заговорщиками, когда за нами шпик повсюду следует – это вообще звучит, как самоубийственная затея. Прежде, чем что-либо предпринимать, нужно сперва избавиться от хвоста и собрать больше информации. Известно, кто повезёт рабов на Пик, минотавры с «Кровавого лезвия» или огры Григолтана?