В ход пошёл кнут. И, как и всегда происходит в таких ситуациях, оказалось достаточно лишь его свиста при замахе – то есть треска распарывающейся ткани – чтобы человек внезапно осознал, что дискуссионный лимит его физиономии не достаточен, чтобы покрыть его браваду.
Нервно сглотнув, выскочка-портниха вжалась в спинку стула, несколько секунд испугано смотрела на полурок-н-орка заливающимися слезами глазами, после чего резко заревела, уткнулась руками в лицо и как на духу выдала:
–Я им говорила, что это плохая идея! Не надо было слушать этого Просклера, от талоситов добра не ждут!
Бинаси взяла перерыв в рассказе, чтобы прореветься. Около минуты допытывать её было бесполезно: во-первых и так было очевидно, что она во всё это безобразие вовлечена по самые ухи, во-вторых эта вовлечённость вряд ли положительно на её нервишках сказалась.
Наконец, немного взяв себя в руки, портниха сказала:
–Несколько лет назад пропала моя сестра, Мод.–Неровно выдохнула она.–Она показала врождённый талант к магии, когда ей едва за восемнадцать перевалило, и Плащи хотели её к себе забрать. Она отказалась, хотела убежать во Флан, к родственникам, но не успела из города выйти, как её убили! Наверняка* Плащи!
Уж больно сомнительным было это "Наверняка". Скорей всего, значило это "Наверняка" ровно то, что "Наверняка" ей ничего не известно.
–А недавно ещё и этот Просклер появился, будь он не ладен! Сказал, что поможет отомстить Плащам, убив близкого одного из них! Вот вчера я и врезала этому звездюку, чтобы выпроводить его из дома под шумок – а там его мои братья Арне и Жак и приняли!
Портниха вновь разревелась. Кажется, вовлечённость в эту аферу её родни ещё пуще пугало женщину. Не исключено, что за них она переживала даже больше, чем за себя.
–Ларча забрали на башню Городского Дозоора, которая рядом с храмом Талоса. Поспешите, если хотите его спасти! Только прошу: не убивайте Жака и Арне!