Ларс считал подобные проводы лишними, только еще раз причинить боль родным и близким. В общем-то, он готов был потерпеть неловкость странной церемонии, но увидев в толпе лицо матери, захотел исчезнуть и раствориться, будто бы никогда и не существовал. Зря она проигнорировала его просьбу и пришла, себе же хуже сделала. На причины же, которые заставили принять решение об уходе, он старался не смотреть, пусть ищет действительного виновника своего счастья. Парень усмехнулся, осознавая что не желает никому зла, и надеется что все будет хорошо.
Точно... Все будет хорошо. Он искренне надеялся что неактивная годами конструкция действительно обладает какой-то силой, и что произойдет чудо, они окажутся где-то кроме Тихого. У Ларса было твердое намерение все-равно вернуться. В мире есть слишком много чудесных вещей, и точно так же есть исключения из правил. Никто не возвращался, а он возьмет, и вернется. И заберет отсюда мать, покажет ей в живую те места, о которых рассказывал отец.
Правда, за всей это почти похоронной возней, Ларс не испытывал особого энтузиазма. Он был уверен в том, что камни, даже если и имели когда-то какую-то силу, теперь просто камни, и вся их жертвенная команда вернется ни с чем. От этой мысли стало грустно. Неизвестность пугала не так сильно как подтверждение собственной теории и разочарование. Все-таки ожидалось и верилось в чудо. Ну и то, что если что, то будет не больно.
Выбросив глупость из головы и напоследок улыбнувшись матери, Ларс повернулся и пошел, усиленно стараясь оставить в памяти ее улыбающееся, а не плачущее лицо.
– Святилище, как святилище... Образец для фантазий, когда в сказках и историях упоминают заброшенные развалины, – Ларс поднял руку, тут же почувствовав себя неловко, но его выручил ворон, с громким "Кар!" усевшийся на пальцы. Неожиданно. Он точно помнил что накрыл птицу ящиком, чтоб она не полезла за ним, а осталась дома. Попробовав согнать птицу, парень получил клювом по руке, и зашипев от боли обнял поврежденную кисть, отчего ворон уселся на руке и победно каркнул, заставив Ларса отшатнуться от громкого и внезапного звука.
– Кажется, мы идем таки впятером.