В лабораторииПускай Генри не мог сказать что это за знаки, в отличие от Скетч, он мог подтвердить её слова об авторстве этих знаков. О… Дантист отлично знал, кому они принадлежали: о Тулле знали все детишки из трущоб, вроде него, потому что большего сноба и говноря на просторах Аспинпорта нужно было ещё поискать! Это явно его каракули. Кто такой Тулле? Маг-оккультист на зарплате ну нациков.
Что он умеет? Да хрен его знает, на самом деле Генри никогда не слышал, чтобы этот парень вступал непосредственно в драку, но татухи с “защитными знаками” на теле у некоторых элитных патриотов, или росписи на машинах, или граффити с магией на территории банды — всё выходило из-под его руки. Вроде как Тулле был чем-то вроде безопасника нациков, но точнее Бэкхолл не знал.
Зато, как и все в команде, Генри понимал, что дверь с каким-то очень стрёмным оккультным знаком стояла тут не к добру. И Скетч с Лайном лишь поддержали сомнения собирателя зубов. Большего он сказать не мог, так как о магах не знал ничего в целом. Почему? Да потому что зубы магов Дантисту нахрен не сдались! Из них Генри не получал ни капли силы, как и из зубов природных талантов.
А потому, они поступили как все нормальные злодеи: решили снова просто проломить стену и пойти в обход опасной территории.
“БУМ”, — разлетелся старый толкан, который встал на пути у силы Лайна, и вместе с тем поток холодной воды из водопровода за пару секунд замёрз из-за силы Генри. Злодеи вышли в туалете — им оказалось помещение 46, незаполненное ни дымом, ни иллюзиями, но стоило проделать дыру в стене лаборатории — как он потянулся!
Под клацанье каблуков о сырой бетон, злодеи быстро прошли по коррридору подземелья прямо в тупик — туда, где была свалена гора мусора, а стена ближе всего проходила к комнате 5. Ревек быстро сбил кучу мусора в сторону, освобождая проход для дыродела и Лайн проплавил ещё один проход в стене.
Туман снова потянуло в новое открытое пространство, ранее не заполненную им область. Перед отрядом предстала подпольная лаборатория патриотов. Это было небольшое помещение пятнадцать на пятнадцать футов, с несколькими столами и островками техники, раскиданными по всем сторонам.
Центральным “островом” из всех был большой аппарат, похожий на аквариум, или массивный стеклянный куб с подключенными к нему балонами, какими-то глангами, датчиками, трубами вентиляции и прочим. Этот “аквариум” был единственным источником света в помещении, так как его резервный генератор до сих пор работал, даже после всего экстренного выключения света. Внутри куба росли грибы поверх какой-то массивной зелёной коряги. Очень странные грибы…
Примыкало к кубу несколько столов с сейчас неработающей техникой, всякими ноутбуками, перегонными аппаратами и прочей необходимой любому юнному наркоторговцу техникой. Злодеи попали явно не в “производственный цех” банды неонациство.
О нет! Они стояли посреди исследовательской лаборатории группы, о чём намекали и множество аппаратов для дистелирации, а так же несколько стеллажей с какими-то минзурками, колбочками и прочим, а так же большой промышленный холодильник в углу.
Одних эксперементальных видов наркотиков отсюда должно хватить на кругленькую сумму, если их утащить как-то к себе…
…Впрочем, группа пришла не за ними: Лайн очень быстро заметил нужный им чемодачник и мешок с наркотиком, который нарики разложили на одном из столов. Рядом с чемоданчиком валялся резак. Заглянув внутрь свинцового кейса, Лайн понял его устройство и примерное предназначение. И возможное применение вещицы.
Внутри кейс представлял из себя сложную электронику в каком-то очень плотном металлическом корпусе, обитый свинцом и постоянно находящийся под напряжением, словно “выключатель мертвеца”. Центр внутренностей кейса занимала чёрно-матовая панель, в которую был вмонтирован счётчик. На счётчике, видимо, выставлялось время с точностью до год, месяца, дня и часа. Кроме того, под счётчиком имелись две скважины для ключей, вставив в которые ключи одновременно и провернув их, можно открыть большую красную кнопку, размещенную в кейсе под каким-то полимерным стеклом в самом центре панели управления. Внутри, к крышке кейса был прилеплен ещё какой-то листок бумаги, но чтобы его прочесть надо было подойти ближе и открыть кейс целиком…
…И пока Лайн размышлял над тем, стоит ли это делать или лучше забить хер, он не замечал преемещения групп противников.
Куда раньше него Ревек смог ощутить, что группа патриков оказалась очень близкой к ним: совсем скоро Кремация войдёт в Зал 1, а значит будет всего футах в пятидесяти. А значит, надо как можно скорее рвать когти отсюда, забрав Раптор и Бобби!
С этим были проблемы. Ведь в тот же момент, как Ревек обратил внимание на передвежение патриотов, Генри почувствовал как к сигнатурам зубов Раптор и Бобби приближается ещё один очень знакомый ему “слепок”. Чья-то яркая и почти одинаковая аура…
И тут Дантист осознал: в подземелье прямо сейчас спускалось окло двух дюжин клонов варбанда, сметающих всё на своём пути и они прямо сейчас должны были столкнуться нос к носу с отстающими!
В туманеБобби и Раптор более или менее решили свои разногласия, раз и навсегда убедившись в том, что они — не иллюзии, а вот океан хтонических тварей, который транслировал тунель на пол — вполне себе. И с этими мыслями они быстро ринулись вперёд, к своим товарищам, ведь им вполне могла понадобиться помощь с грузом.
На каждом шагу, туман подкидывал им всё новые иллюзии, от которых приходилось отмахиваться. То монструозные рыбы, что пытались откусить ноги… то вспышки молний из потолка… то какое-то отвлекающее движение вдалеке, что оказывалось розочкой оголённых проводов — оно словно пыталось убить их!
Или как минимум разделить. Но уже очень скоро парочка привыкла к таком искажению сознания и даже не думала о нём особо.
А потому, когда они подошли ближе к новенькому пролому в стене — тому самому, что сделал Лайн, высыпавшаяся из-за угла им навстречу толпа клоунов не особо удивила ни Раптор, ни Бобби. Это было штук десять клоунов, все в цветных нарядах, с макияжом нанесённым поверх противогазов и с розовыми носами накленными на них же. Судя по движению воздуха вокруг них — вид клоуна был очередной иллюзией. От них даже звуки исходили! “Именем закона, ХОНК-ХОНК, вы арестованы, криминал скам!”, — гундел себе под нос один из клоунов знакомым голосом.
В дерьмеГде-то совсем в другом, тёмном месте, Скромняга медленно полз по стене стока, цепляясь за решетку как за опорный скелет и карабкаясь вверх, к потолку стока. Он вёл неравный бой с течением и с силой тяги, а так же с пролетающим в воде мусором. Каждое его движение было скованным и тяжелым. Даже усталым каким-то.
Но рисунок, конечно же, не уставал! Просто сопротивление было очень высоко и он не совсем знал, что искать в темноте, а потому первые пару минут поиски шли вслепую, на ошупь. Пока, наконец, комок слизи не упёрся в какой-то шлюз, по которому он мог медленно поползти вверх и вылезти откуда-то на поверхность.
Слизь кое-как протолкнула себя вверх и полезла вверх, по трубе, аккуратно удерживая внутри своего тельца мобильник Квин.
Дальше изгиб трубы стал странным, зигзагообразным, и чтобы пробиться через клапаны и шлюзы прохода, Скромняге пришолось постараться, прежде чем он наконец не стукнулся в какую-то крышку и аккуратно откнул её. С громким плюхом, фамильяр Скетч вывалился из вполне себе цивильного туалета в освященой комнате. Судя по всему, каком-то аналоге… ванной комнаты? Тут было несколько душевых кабин. Несколько толчков. Раковыны, какое-то минимальное убранство и пара люков в полу.