Боевой маг кивнул лорду Кастерли:
– Ваши условия разумны, я их принимаю. Моим решением вы официально призваны на службу для защиты от нападения дракона, а потому никаких дополнительных разрешений вам не требуется. Что до моей способности к различным имитациям, то разочарую. Подобным фокусам не обучен.
Потом Малл обернулся к Эвелине, чтобы обсудить с ней с глазу на глаз рассказ парнишки:
– Моя госпожа, вы удивитесь, насколько малообразованы могут быть выходцы из низшего сословия. То, что хорошо знакомо вам из книг, он мог слышать в пересказе, прошедшем от первоисточника через десять ртов и лишившимся некоторых важных деталей. У меня тоже возникают сомнения на счёт точности его показаний, но даже если он неверно определил масть дракона, то уж сам факт нападения на его господ вряд ли оказался сильно искажён в его восприятии. Так что наша помощь молодым Блезам наверняка требуется. Гражданские на посту более не главный приоритет. В случае успеха нашей миссии, мы обезопасим их. В случае неудачи... выиграем им время.
После этого Малл сказал что-то на ухо сержанту и отправился в башню, чтобы приготовиться к схватке с драконом. Стоана же не слишком радовала инициатива боевого мага, это было видно по его хмурому лицу. Если маг со своими мощными дальнобойными заклинаниями мог считаться достойным противником для огромной летающей твари, то роль обычных солдат, вооружённых копьями, мечами да арбалетами, в этом сражении была не слишком понятной. По крайней мере, никто из здешних пурпурных драконов опыта сражений собственно с драконами за плечами не имел.
Эвелина и Вейгела наблюдали за гонцом, который после первоначального шока уже приходил в себя. Целебная магия маленькой жрицы восстановила его силы, а окружающие его воины Кормира и уверенные в себе наёмники несколько умерили его страх. Его испуг на уровне паники точно был неподдельным. Уж знающие своё дело артисты прекрасно понимали, что такое сыграть убедительно может только великий актёр. А на подобное звание парнишка пятнадцати лет едва ли мог претендовать. В своём рассказе был он вполне уверен, что не отменяла возможности использования иллюзии или хитрой маскировки. Ведь действительно, единственный пурпурный дракон в истории Кормира, да и всех королевств, был уже лет триста как мёртв. Тот самый легендарный Тауглор, прозванный Чёрной Смертью, с годами сменил цвет со своего первоначального чёрного на пурпурный. Даже ни у кого из его многочисленного потомства, представителей которого кормирцы истребляли и до, и после Тауглора, не было чешуи подобного цвета.