Просмотр сообщения в игре «I'm Still Alive»

Кэссиди Akkarin
23.09.2021 11:11
Хочется плакать. Но не выходит. Вот странно. Раньше непрошенные слезы сами лились из глаз, а теперь – только засевший ком в горле и пустота. Кэссиди поворачивает защёлку на двери, безразлично проходит вглубь трейлера и, свернувшись калачиком, забирается на кровать. Она лежит и смотрит в стену, изредка вздрагивая от криков и далёкого грохота отрывистых выстрелов.

Какое-то время спустя становится тихо. Кэссиди не знает, сколько прошло часов, но снаружи темнеет. Она поднимается и, отодвинув занавеску, осторожно выглядывает в окно. Вскрикнув, девочка отшатывается в ужасе – в нескольких метрах от неё, прямо за стеклом, застыло чудовище. Просто стояло и смотрело на трейлер, словно чувствовало, что внутри кто-то есть, но не было уверено до конца. Огромное чудовище – в порванном летнем платье, топорщащееся складками жира, с ног до головы покрытое корочкой запекшейся крови. Почти наверняка чужой крови. Крик Кэссиди привлекает внимание – и толстуха с яростью набрасывается на трейлер. Коробка раскачивается на рессорах и вздрагивает под каждым тупорылым ударом. Дрожа от ужаса, девочка забивается под стол и сидит, обхватив руками колени. Удары по обшивке продолжаются, сквозь грохот то и дело пробиваются всё новые шаркающие шаги.

Эту бесконечную ночь Кэссиди никогда не забудет. Не сомкнув глаз, девочка проведет все семь часов в темноте, слушая удары, что ритмично повторяются по обшивке. Время от времени кто-то будет скрестись в дверь, а изломанные силуэты чуть светлее, чем тьма, будут то и дело мелькать за стеклом. Первые лучи рассвета принесут кратковременную надежду, но фрики никуда не уйдут. С тупой агрессией они продолжат штурмовать трейлер, и Кэссиди впервые задумается о возможности поискать еду в холодильнике. Она отодвинет занавеску и посмотрит на беспомощно налетающую на трейлер толстуху без прежнего страха.

В следующую секунду она увидит осторожно пробирающихся по парковке людей. Увлеченные штурмом RV инфицированные не заметят угрозы. Невысокий чернокожий парнишка вскинет было охотничий карабин, но другой, светловолосый мужчина надавит ладонью на ствол, запрещая. Перехватив поудобнее мясницкий тесак, он жестом подаст знак третьему, добродушному на вид толстячку. Тот с важным видом кивнет, перехватив обеими руками бейсбольную биту. Какое-то время Кэссиди будет наблюдать за тем, как они подкрадываются к безмозглой толстухе и её шаркающим друзьям. Один из них заметит людей в последний момент и, сипло зарычав, бросится на паренька с битой. Другой мужчина встретит инфицированного размашистым ударом тесака точно в лоб и, нелепо споткнувшись, тот рухнет.

Но обернется толстуха. Кэссиди несколько раз ударит ладонями по стеклу, но в крошечном мозгу чудовища уже успеют смениться приоритеты. Девочка увидит, как стоящая позади остальных девушка в костюме официантки осторожно отступит за одну из машин. С места набирая скорость заводского спорткара, инфицированная что есть сил устремится к добыче.

Чернокожий парень снова вскинет охотничий карабин. Прогремит выстрел.

I’m Still Alive (Рой)
За окном проплывает размытый мир. Почти не видишь парковки, смотришь не столько на город, сколько в себя. Понимаешь, что плачешь, кажется, впервые за много лет. Здесь и сейчас это кажется уместным, как никогда правильным. «Ван» вылетает с парковки, выруливает на дорогу и начинает ехать вдоль объятых хаосом кварталов. Отстраненно фиксируешь – не только торговый центр, но весь Спрингфилд в огне. Видишь, как фрики толпой наваливаются на витрину придорожной кофейни. Видишь, как там, за стеклом, бледные люди с ужасом смотрят на расходящиеся паутиной глубокие трещины. Видишь перевернутую пожарную машину посреди перекрестка, проблесковые маячки которой по-прежнему тревожно мерцают. Видишь полицейский автомобиль с распахнутыми дверями, и выпотрошенного полисмена у заднего колеса, кишки которого перетянуты через улицу на манер извращенной гирлянды. Иногда они замечают вас – отлипают от стен, вылезают из подворотен, и с хорошо знакомой звериной яростью бросаются на машину. В таких случаях водила ускоряется, оставляя фриков далеко позади. Один раз, не сдержавшись, он со злость бросает руль вправо, и цепляет инфицированную старуху бортом. Вздрогнув от толчка, смотришь, как старуха кубарем катится по асфальту в зеркале заднего вида.
Непрошенные слезы снова заволакивают глаза. Сморгнув, смотришь на сидящую в кресле напротив девчонку. Светловолосая, стройная, с заплаканными бледно-голубыми глазами – она уже какое-то время разглядывает тебя. Привстав, переходит на соседнее кресло. И, не произнеся ни слова, обнимает за шею.
Некоторое время спустя она, почувствовав нарастающую неловкость, вежливо отстранится. «Вэн» выберется из города, и картины апокалипсиса сменят вечные как само мироздание пейзажи орегонского хвойного леса. Водитель затормозит на очередном перекрестке, с сомнением глядя на перекрывший трассу впереди армейский заслон. Он будет сидеть, постукивая пальцами по рулю, и слушать треск статики, который местная радиостанция теперь транслирует круглосуточно. Ты увидишь ощетинившиеся крупнокалиберными пулеметами армейские хаммеры, и вооруженных солдат в чёрной униформе без опознавательных знаков, которые будут пристально наблюдать за вами сквозь прозрачные лицевые щитки натовских респираторов.
Выругавшись, водитель со злостью дернет рычаг переключения передач и свернет в сторону от кордона, на окружную дорогу.

I’m Still Alive (Джей)
Плачешь, обнимая собаку. Рой берет фляжку и пьёт, но ты не обращаешь внимания. Светловолосая девчонка что-то спрашивает, но сквозь слёзы и звон в ушах ты не слышишь. Водила ворчит за рулём, но не вслушиваешься. Вся несправедливость этой жизни, этого дня, нахлынули в одночасье. И со всем этим сразу просто невозможно справляться. Тор радостно облизывал лицо – не понимает, или не хочет понять. И, как это часто бывает, становится легче. Сквозь слезы прорывается блеклая непрошенная улыбка. Не хочешь смеяться, понимаешь, что неуместно. Но сдержаться просто не в состоянии.
Это пройдет. Старый мир сгорает в огне, и ты пока не уверена, что тебе понравится новый. С другой стороны, ты приспособлена к концу света лучше, чем многие. Значительно лучше, чем пустоголовые девочки-модели из инстаграма, лучше, чем программисты, бизнесмены и менеджеры. Ты познакомишься ближе с людьми, которые остановили минивэн посреди объятой смертью парковки. Ворчливым водителем окажется хмурый мужчина лет сорока. Из-за глубокой морщины посреди лба и посеребренных висков он выглядит значительно старше своего возраста. Его зовут Коул, и ты быстро почувствуешь, насколько сильно он не любит говорить о себе. Девушку зовут Энни, она его дочь.
Пятью неделями позже, в посеребренных осенним инеем лесах Орегона, глубокой ночью ты останешься наедине с Коулом у догорающего лагерного костра. Остальные давно будут спать, но вызвавшийся остаться в первом дозоре мужчина только отхлебнет немного виски из фляги. Глядя куда-то мимо тебя в пустоту, он ровным бесстрастным голосом расскажет историю. О том, как на его глазах толпа инфицированных смела его вторую дочь и жену тем жарким утром Дня Независимости. О том, что если бы не Энни, он бы никогда не остановил посреди парковки машину.