Убегающие вниз каменные ступени крошатся под ногами, напоминая об осторожности. Всё здесь кажется каким-то древним, усталым.
Лестница сбегает вниз, к превратившемуся в поле битвы плато.
Отряд добирается до первого тела. Здесь, у ступеней, их не так немного – чем ближе к мосту, тем чаще встречаются трупы. Около защитных сооружений они свалены грудами, словно некоторые умирали на телах уже павших соратников.
Сколько здесь, сотня? Может статься, что две.
Синее знамя одиноко трепещет на фоне возвышающегося вдали мёртвого города. Не таким представляли себе нарисованный мир люди снаружи, совсем не таким. Это место имеет настолько мало общего с картиной художника, что невольно закрадываются сомнения – точно ли это то самое место?
Мост впереди. Широкий каменный мост, опорные столпы которого уходят далеко вниз, скрываясь в едва заметно колышущемся непроглядном тумане. Некогда величественная конструкция походит на собственную бледную тень – обрамлявшие обе стороны моста резные парапеты обрушились, обвалились. Вместе с ними обвалились и отдельные фрагменты моста – мощеное полотно зияет огромными дырами, среди которых лавирует уцелевшая почти чудом тропка из цельных сегментов. Мост проходим, однако особого доверия не внушает.
Тишину разрывает пронзительным вопль, что гулким эхом разносится над просторами безрадостного пустынного мира. Этот вопль зарождается в нечеловеческой глотке, сперва вызывая неразрывные ассоциации со страданием, болью, невыразимым словами отчаянием. Однако взлетает на несколько октав почти сразу, становится громче, мощнее – и теперь в нём чувствуется опасность, угроза.
Оглашая окрестности заунывным пробирающим ревом, из-за громады замка вдалеке вылетает дракон. Людвиг сразу понимает, что это дракон, потому что ничем кроме это существо, по определению, не способно являться. Тем не менее, выглядит оно странно, болезненно. Совсем не похоже на ту могучую тварь, огонь которой не так давно терзал изнывающую столицу.
У этого – вместо чешуи пепельная болезненно-бледная кожа, которую местами прорывают растущие из хребта шипы, напоминающие заостренные карминовые кристаллы. Размах кожистых крыльев впечатляет даже на расстоянии, но мембрана испещрена паутиной вен и выглядит почти что прозрачной. Длинный хвост завершается подрагивающим двузубцем хитина, лобастую морду венчают кристаллы-рога.
Взмахнув крыльями, дракон проносится мимо над серпантинами улиц. Взмахнув ещё раз, выгибается, взмывая ввысь, к затянутым серыми тучами небесам. Если дракон Стормхолда казался хищником, мощным, безжалостным – то это существо своим видом скорее внушает жалость. Кажется, что даже полёт ему даётся с неимоверным трудом. Кажется, что дракон страдает, и пытается излить боль от своего существования в крике.
Словно растратив остатки энергии, существо тяжело падает вниз, растопырив бледные крылья, и скрывается за громадой замка художника.
Возвращается тишина.