Crystal ArtistОстаётся позади твердыня Стормхолда, по коридорам которой разносятся гулким эхом отголоски королевского пира. Ночь вступает в свои права, вино и эль льются бурным потоком, слуги сменяют изысканные блюда на столе одно за другим. Эдрик Сторм празднует победу над ледяными гигантами – на пир приглашены герои войны, высокопоставленные лорды и леди, королевские рыцари. Король чествует искусство магии брата, своевременное вмешательство которого смогло переломить исход сражения за Стормхолд.
Сам Адриан так и не явился на пир. Сперва это несколько обескуражило всех собравшихся, однако Эдрик поднялся и громогласно произнес первый тост. Несколько минут спустя факт отсутствия кристального художника уже был забыт – люди радовались теплу, жизни, светлому будущему и очередной грандиозной победе. Сегодня они повторили подвиг, воспетый бардами в легендах и мифах о славных героях далёкого прошлого. Сегодня они уберегли столицу от смертельной хватки вечного льда, сегодня они подтвердили своё неоспоримое право на господство над этими землями. Многие потеряли друзей и соратников, многие скорбели в душе – и, тем не менее, поднимали вслед за королём кубки, наслаждаясь моментом.
Адриан был забыт, но не всеми. Ульфред покинул зал в ту минуту, когда его преждевременный уход перестал быть вопросом банального этикета. Прислушиваясь к отголоскам громогласного пира, он в одиночку прошествовал по пустынным коридорам огромного замка и вышел наружу, вдохнув полной грудью морозный воздух надвигавшейся ночи.
Чародей проходит по мосту, что раскинулся над темными водами холодного моря. Главные врата башни Адриана распахнуты настежь, внутри пляшут и переливаются смутными отблесками колдовские огни. В прошлом Ульфред неоднократно входил в эту башню без приглашения – закономерно посчитав, что может и сегодня позволить себе подобную дерзость, он заходит в ворота. Ещё одна арка – и добирается до главного холла, что озарён синеватым светом нескольких зависших в воздухе сфер.
Спина Адриана виднеется впереди – художник стоит перед огромным занимающим всю противоположную стену холстом. Полы тёмной мантии трепещут на сквозняке, в то время как сам чародей остаётся полностью неподвижен. Несколько десятков кистей свободно парят и порхают вокруг, время от времени срываясь вперёд и оставляя на полотне разноцветные размашистые мазки.
Чистая магическая энергия наполняет пространство. Воздух дрожит, резонирует, кончики пальцев Ульфреда сковывает едва ощутимая морозная дрожь. Кисти порхают, покрывая холст разноцветными красками – некоторые из них рисуют одновременно в совершенно разных частях полотна, в то время как сам художник сохраняет абсолютную неподвижность.
Ульфреду прекрасно известно, насколько колоссальный уровень концентрации требуется для одновременного контроля нескольких десятков объектов. Адриану подобные трюки всегда давались без видимого труда. Понять, что пытается изобразить на холсте кристальный художник на данном этапе положительно невозможно – хаотичная россыпь красок, проходящие друг сквозь друга штрихи, которые отказываются принимать хоть сколь-нибудь привычную форму.
Едва заметный поворот головы Адриана помогает понять, что тому известно о приближении Ульфреда. Чародей успевает сделать ещё несколько коротких шагов, когда художник, вздохнув, оборачивается. Его вьющиеся волосы традиционно растрёпаны, радужка глаз переливается колдовским синим пламенем, сияющие золотистые нити чистой энергии расходятся по лицу запутанной паутиной.
Адриан оборачивается, однако десятки кистей за его спиной, не остановившись ни на мгновение, продолжают работу.
– Разве ты не должен праздновать с остальными? – негромко спрашивает Адриан, невесело усмехнувшись.