Личный кабинет: Tristana

Похороны... Вчера этот человек был жив, а сегодня его тело просто сбросили в отрытое кое-как подобие могилы, наспех присыпав землёй и бетоном. Наверное, нужно было что-то сказать, может быть, прочесть молитву или ещё что-то, но слова не шли на язык. Она просто молча постояла у края, и так же тихо ушла в свой угол, где и просидела весь оставшийся день, решаясь на редкие вылазки только за водой и по нужде.

Так страшно ей не было никогда в жизни... Даже в тот раз, летом после первого курса, когда она - начинающая туристка, самоуверенная и оттого неосторожная - отошла погулять во время привала, и отстала от группы. Поняла, что сама вернуться не сумеет уже только когда на небе зажглись первые звёзды, а места вокруг оставались всё такими же незнакомыми и дикими, ничем не напоминая облагороженную туристическую тропу. Сначала ещё надеялась найти дорогу, но когда совсем стемнело, осознала, что заблудилась окончательно. Как истинный городской ребёнок, воспитанный книгами и телевизором, она твёрдо знала, что лучшее укрытие ночью в лесу - это ветки дерева. Остатки светового дня былы потрачены на поиски подходящей сосны, на которой в результате она и просидела всю ночь... Очень хотелось спать, зудели исцарапанные о смолистый ствол дерева и исколотые хвоей руки, а через несколько часов такой вахты начали затекать ноги. Она вздрагивала от любого шороха в темноте, при каждом непонятном звуке вспоминая вперемешку истории о волках и байки о чупакабре и прочей лесной нечисти. И обещала кому-то - может быть, Богу, а может - себе, что если всё обойдётся, то она, честное-пречестное слово, больше никогда ни во что не впутается... будет слушать родителей, переводить старушек через дорогу и сдавать сессии в срок.
Тогда обошлось... Не прошло и суток, как её нашли.

Но кто найдёт их сейчас? Когда придёт помощь? И придёт ли? Кто знает - может там, снаружи, уже ничего не осталось, может, они семеро - вообще последние люди на Земле... В глазах вдруг защипало, нестерпимо зачесалась переносица, и девушка несколько раз негромко всхлипнула. Не может быть, чтобы все погибли... Мама, папа, однокурсники... Как они, где они? А вдруг не успели, вдруг не нашли подходящего укрытия? И проклятый телефон, как на зло, отказывается работать...

Она ещё долго не могла заснуть, но в конце-концов усталость всё-таки взяла своё. Измотанная страхом и неизвестностью девушка уснула, сжимая в кулаке найденную недавно отвёртку - ей почему-то казалось, что так безопаснее.

Ей снился странный сон. "Она снова, как и днём до этого, роет могилу. Неровные, осыпающиеся края ямы доходят ей уже почти до плечей. Чтобы собирать в горсти и выбрасывать скапливающуюся на дне землю, приходится постоянно нагибаться. Она в очередной раз поднимает голову, и ей в лицо упирается ствол дробовика. Американец. Саймон. Улыбается, и молчит. Рядом с ним на корточках сидит узбек. Тоже улыбается. Щурит свои странные глаза, и говорит тягучим, гортанным голосом: "Копай... Копай, или тебя исключат из института!". Ей вдруг становится смешно: ну какой институт, когда на дворе конец света?!
А за спинами этих двоих маленький кореец рисует на стене огромную бордовую кляксу, убеждённо доказывая Чеснокову, что именно так по мнению древних выглядит Страх. Чесноков азартно возражает, не соглашаясь, и всё время порывается стереть часть кляксы салфеткой. Их спор внимательно слушает давешняя троица: хромой парень, брюнетка и хамоватый блондин. Блондин вдруг поднимается, и подходит к спорщикам, прикладывая руку к животу. Его ладонь быстро становится такого же цвета, как клякса на стене, с пальцев на землю с громким, протяжным хлюпаньем срываются тяжелые капли. Как. Кап. Кап. Он лениво поднимает руку, двумя пальцами, вымазанными в чём-то тёмном и густом, добавляет к кляксе какой-то штрих, а потом неожиданно оборачивается, улыбается ей. Настя улыбается ему в ответ. Как хорошо - значит, все эти страхи были только сном, на самом деле никто не умер, всё в порядке, и не нужно больше копать эту ужасную могилу...
Она хватается руками за край ямы, пытается выбраться, но сидящий на краю узбек мягко отталкивает её обратно. Ласково, как ребёнка, гладит по голове, приговаривая: "Ты копай, копай. Пригодится."
Поворачивает голову, кивает американцу. И тогда молчаливый Саймон спускает курок..."

С тихим, придушенным вскриком девушка проснулась, дико озираясь по сторонам.