Проводив шмыгнувшего в кусты мелкого бесенка хмурым взглядом Рудда подумал, что для мертвяка тот оказался слишком вежлив, чем и побудил Рудду отказаться от немедленного смертоубийства. Пока что.
Оглянувшись на Мунбриду, и поймав ее взглял, воин буркнул, кивнув в сторону появившейся парочки:
- Прогулка перестает быть томной -а?
Одновременно с этим, Рудда сделал пару легких, текучих шажков, оказавшись между чужаками и своей новой спутницей. Он стоял небрежно, чуть согнув колени, в пол оборота к возникшим из-за деревьев незнакомцам. Однако предугадывая возможность враждебных намерений чужаков он повернулся к ним левым боком, закрытым стальной перчаткой со щитом. Правая рука в этот момент легла на рукоять топора. Краем глаза Рудда приглядывал и за Мунбридой - для успокоения души, которой, как известно, у рыжих нет. Поэтому, собственно, и приходилось быть настороже.
Быстро окинув чужаков оценивающим взглядом, Рудда решил выждать. Его действия заняли какие-то мгновения, и никто из присутствующих не успел еще напросится на удар топора промеж глаз. Рудда любил свой топор, он был ему дорог и воин старался не тупить его о чужие черепа почем зря. Перед ним явно вышли не простые путники, не разбойники и не торгаши, а воины - это было очевидно. Рудда решил уравновесить напускную небрежность своей позы самым тяжелым взглядом и самым угрюмым выражением лица, на которые был способен, что и сделал, замерев в ожидании.