Гигантская голова Орла врезалась в левую часть недосинхронизированного коридора, рыча бурлящей лавой, грохоча молниями, гудя Первичной Энергией. Клюв мега-ксеноса был раскрыт, исторгая гейзер пара и воды, его глаза, наблюдавшие Зарю Мира, взрывались калейдоскопом несуществующих цветов и густых дымных туч - казалось, если смотреть в них больше нескольких секунд, то можно ослепнуть и потерять рассудок. Шуарто не должен смотреть Орлу в глаза. Ответы на его вопрос, очень большой вопрос крылись в перьях.
Перьями Орла были лица, дрожащие от бурлящей энергии людские силуэты. Все живые сотрудники оперативной базы "Горячка".
Смешной человечек, мужчина с протезами вместо ног как будто спал.
Смешной человечек, женщина с вьющимися чёрными волосами не выдавала никаких эмоций, держала в руке кавалерийскую саблю.
Смешной человечек, мускулистый мужчина-азиат в майке недовольно хмурился.
Смешной человечек, скомканная, будто бумажный шарик, женщина-азиатка улыбалась растворёнными в кислоте губами.
Смешной человечек, бородатый мужчина в круглых очках хитро смотрел на своих соседей.
Смешной человечек, растрёпанный мужчина с горстями пыли в ладонях смотрел вверх.
Смешной человечек, бритый наголо мужчина с рассеченной губой стискивал зубы от злости.
Смешной человечек, высоко задравший голову мужчина со связанными руками и раскрытым ртом, кажется, был парализован.
Смешной человечек, мужчина-латинос с пронизывающим насквозь взглядом был растерян.
Смешной человечек, старик с длинной бородой голодно скалился.
Смешной человечек, мужчина, чьё лицо пропадало из памяти, стоит только отвести взгляд, горько плакал.
Эти и другие тридцать перьев были открыты Шуарто. Пусть он запомнит эти лица и фигуры.
Размером с автобус, голова Койота уперлась в правую часть несинхронизированного коридора, хрипло кашляя алмазами и золотыми самородками и скрежеща зубами из льда и вулканического стекла. Из криво ухмыляющейся пасти мега-ксеноса текли реки костной муки и ароматной смолы, жёлтые глаза-блюдца безумно вращались, едва не выпадая из огромных глазниц - казалось, если заглянуть в них больше чем на несколько секунд, то можно было навечно остаться наблюдать за вычерчиваемыми ими линиями и гадать, что означают эти траектории, несмотря на голод и позывы ко сну. Андрага не должен смотреть в глаза Койота. Ответы на его вопросы запутались в его шерсти.
В взьерошенном бело-буром мехе прятались графики, диаграммы, карты, фрактальные схемы, килограммы истрёпанных, кое-где плохо пропечатаных и изляпаных кофейными пятнами документов. Только Просвещённый специалист по подпространствам мог прочитать их.
Вон то досье около уха Койота было мокрым от слёз, а его черновики сминались кем-то невидимым и тлели, всё никак не загораясь.
А вот та кучка изорванных и обслюнявленных графиков и схем каких-то неизвестных Андраге помещений постоянно дополнялась невидимым карандашом и исправлялась невидимым же ластиком.
И, кажется, тот ворох чёрно-белых диаграмм, таблиц и списков с витиеватыми подписями был абсолютно нечитаем, испорченный пятнами жира и чернил.
- Вы нам должны, - будто человеческим голосом прожужжали гитарные струны и громыхнули барабаны из пустоты - Все вы. Особенно те, кто вылез отсюда первым.
Орёл разразился клёкотом, Койот заливисто захохотал.
- Мы сами решим, когда взять долг.
Койот сомкнул челюсти на прозрачной экранирующей клетке, обдав агентов убойной вонью из пасти. Орёл долбанул огромным клювом клетку с другой стороны, отчего Шуарто и Андрага вздрогнули, как после хорошего удара током.
- Скоро тут будет весело.
Мега-ксеносы пропали из виду.
Несинхронизированный коридор остался.