Сандел кивнул. Ему было неловко и неуютно, но молчать больше было нельзя.
- Я читал о таком, - он облизнул губы и смахнул пот со лба. - На Илуме был из-за них - кристаллов, они дорогие, только... никогда не слышал, что на Эйтене тоже есть что-то такое. Так что, может, это что-то другое... не знаю. Будь осторожна. Если это кристаллы, не доставай оружие.
Он медленно двинулся внутрь.
Как определить, кристаллы или нет, он и сам не знал. Воздействие на разум будет ли разным? Насколько разным? Сейчас вспоминать и сравнивать свои ощущения от ритуала Вейлуса и илумских пещер казалось ему верхом глупости. В голокронах учителя говорилось о преодолении, превозмогании, о том, что только сильный духом и истинный ситх бла-бла-бла сможет пройти через все искушения целым и невредимым и вообще останется только один. Опыт самого Сандела вопил о том, что хорошие, ценные воспоминания - о том, что важно, о том, приносит радость, - могут защитить, но уверен он не был, да и воспоминаний таких активно не хватало. И все же он сообщил и об этом, войдя внутрь, шепотом:
- Постарайся думать о хорошем. Мне кажется, это должно помочь, если это кристаллы.
Слова его отразились от неожиданно высоких стен гулким эхом, отправившемся гулять по анфиладам во все стороны. Юноша прикусил язык, уже жалея, что открыл рот. Внешне он стал выглядеть напряженнее, чем обычно. Нахохлился.
Внутри было темно, прохладно и влажно. Вода каплями стекала по мерцающим синим и серым стенам и шипя испарялась, достигнув пола, что создавало эффект тихого, неустанного перешептывания, давивший на психику чужим присутствием. Ощущение наблюдения смазалось, перетекло в смутные образы, роившиеся вокруг и пока не оформлявшиеся ни во что более конкретное. Казалось, будто бы кто-то могущественный, отпугивающий снаружи, внутри слегка подуспокоился, будто ребята сделали то, что от них хотели, и теперь собирался завлекать в свою ловушку медленно и со вкусом, не торопясь, ведь жертвы уже никуда не уйдут.
Сандел передернул плечами и двинулся дальше. Он не наслаждался диковатой красотой места, а весь превратился во внимание и слух, пытаясь не думать, а чувствовать, жить инстинктами, чтобы приходящие мысли мгновенно квалифицировались как внешнее воздействие и откидывались. А еще он понимал, что надо думать о хорошем самому, и раз за разом прокручивал в голове их с Айшей встречу - за последние полгода ничего более хорошего с ним не случалось.