Сжатые кулаки безвольно распустились, и Сара ударилась плечом прислоняясь к стене. Городской эмбиент, вновь зазвучавший в ушах, сливался в неразборчивый шум, накатывающий и отступающий тревожными волнами. Наверное, так шумит океан, возле которого она никогда не была. Её стеклянный взгляд смотрел куда-то сквозь вывернутый наизнанку труп, пока тонкие струи собачьей крови неспешно рисовали на асфальте свой узор. Фальшивой собачьей крови. Такой же фальшивой, как кровь того несчастного гопника, которого Сара смяла и выпотрошила в подъезде всего несколько часов назад.
Взгляд скользнул в сторону осквернённой собакой красной лужи. Лужи крови, но на этот раз той самой, настоящей, Сара чувствовала это каждой клеткой своего тела. И каждая клетка вопила, умоляя о капельке этого нечестивого напитка.
В отчаянии, Сара стала методично стукаться головой о стену. Она привыкла, что у всего есть причины и следствия, и, имея что-то одно из этой пары, она рано или поздно находила второе. Теперь же у неё были только следствия, следствия, следствия, выстреливающие в неё из кромешной тьмы, скрывающей целый мир, о котором она пока узнала лишь одно: едва коснувшись его она уже по уши в дерьме, и одному богу известно, какое дерьмо ждёт её дальше, и какие чудовища скрываются холодных глубинах этой тьмы. И сколько из них уже уставилось на неё своими хищными глазами.
"Ты думала, эта жизнь тебя поимела? Вот теперь она тебя поимела".
Сара отлипла от стенки и аккуратно коснулась изуродованного трупа носком залитого красным кроссовка. Ей было немного жаль ни в чём не повинную псину, как жаль разбитую вазу, которую теперь не склеить. В реальной жизни, в отличие от виртуальной, слишком много необратимости, и эта необратимость чувствовалась сейчас особо остро. Возможно, Сара бы даже расплакалась, если бы не запах демонической крови, сквозь который она с трудом слышала даже свои мысли.
Она повернулась к луже и сделала несколько нетвёрдых шагов в её сторону. Ей представилась картина, как она, подобно той собаке, будет лакать эту кровь, стоя на четвереньках. Как наркоман, слизывающий свою наркоту с грязного асфальта, потому что для него ничто другое в этом мире больше не имеет значения. А что потом? Может быть, на запах прибежит кто-то ещё, и сметёт Сару, превратив её в фарш, как она сделала только что с угодившей под горячую руку дворняжкой? Она остановилась всего в паре шагов, осознавая, что это лишь вопрос времени, когда она сломается и припадёт губами к тому, чего неосознанно жаждала всё это время.
Гнев снова закипал в ней, но на этот раз это был гнев бессилия, без какой-либо чёткой цели, на которую он бы мог выплеснуться. Потому что цель на самом деле была всем окружающим её миром. И, не выдержав, Сара выплеснула свой отчаянный гнев в этот мир, проорав что есть сил лишь одно слово, выжигающее её мозг изнутри:
- Whhyyyyy?!!!...
И этот срывающий голос вой был больше похож на вопль загнанного зверя, чем на осмысленную человеческую речь.