- Абориген, нихуя себе! - обрадовался Паркер, видя живого товарища, - Вэлкам ту зе пати!
Ферма пытался шутить, но, честно говоря, смешного было мало. Вокруг стреляли, япошки почему-то не собирались сдаваться, а еще он видел, как других морпехов ранит и убивает на этом сраном, никому неизвестном, острове. Вот ведь будет что поведать дома: "ну, мы высадились, по нам стреляли, вокруг пиздец". Охуенно интересная история. И ведь не расскажешь потом, как тебе страшно было, как песок на зубах скрипел и пот по позвоночнику стекал, а коленки дрожали так, будто сейчас в пляс пустишься. Только вот танцевать как-то тоже неохота.
Еще и жарко. Думать о том, чтобы сохранить воду Ферма как-то не собирался. В конце концов, воды ж еще подвезут, а на крайняк, вон, одолжит у мертвых. Им-то вода явно без надобности. Зато после того, как всю флягу выхлебал - так хорошо сделалось. Будто "колы" прямо из холодильника жарким днем на ферме выпил. Живем!
Стрелять канзасец пока не собирался. Настрелялся уж за утро. Самое, блядь, военное утро в жизни.
Так что сейчас парень просто сидел, прислонившись спиной к стене сарая. На команду Хобо готовить гранаты отреагировал. В руку увесистую Мк2 взял. Может, хоть гранатой какого самурая зацепит....
Войну Джон представлял себе совсем не так.