Рядовой первого класса Голодный Берец
– О! Круто! Давай! – стали подбадривать тебя парни.
– Какие правила? Просто боремся! – засмеялся Моана. – Смотри! – он провел в песке черту. – Ты стоишь там. Я стою тут. Держи меня вот так. Кто кого первый на землю положит – тот и выиграл.
Вы взяли друг друга каждый – одной рукой за плечо, а другой – за шею.
– Давайте по команде! – сказал Тим. – Три! Два! Один! – на слове один Моана сделал страшное лицо, выкатил глаза и показал тебе язык. Это было жутко и странно. – Начали!
И вы стали давить и раскачивать друг друга и пытаться наклонить вниз или в сторону. Силищи у него было ого-го, но зато тебя громче поддерживали друзья.
– Давай, Бэй! Давай! Поднажми! – орал Кюрасао, размахивая руками.
– Хангри, давай, не сдавайся! Ты ж здоровяк! – кричал Хоуторн, поднимая за тебя бутылку пива.
Тим себя чувствовал несколько неловко – он был вроде как судья, и ему не положено было выражать симпатию ни одной стороне – таково привитая новозеландцам англичанами стремление всегда играть честно. Ну, а жена Моаны была занята, и хоть и поглядывала в вашу сторону, считала, что мужские забавы – это мужские забавы, а рыба сама себя не почистит.
– Ууу! Давай-давай! – орали ребята, пока Моана скручивал тебя в бараний рог. Ох уж и руки у него были! Прямо клещи! Должно быть, сержант знал какие-нибудь борцовские приемы, вроде тех, что вам показывали в учебных фильмах и даже несколько раз тренировали, но ты их не запомнил. Но маори ими не пользовался, как и ты не пользовался ударами из бокса. Не в этом же было дело! Чисто сила на силу!
Вы топтались в песке, океан шумел, чайки кричали, Хоуторн сходил ещё за пивом, где-то сбоку начал потрескивать костерок, а вы все пытались друг друга опрокинуть, тяжело дыша, уже скорее пыхтя, чем дыша.
Оба уже устали, и уже обоим хотелось отдохнуть и пива, но никто не хотел сдаваться. Хауторн уже ничего не кричал, да и Тим стал поглядывать на часы, собираясь, видимо, объявить тай-аут, и только Кюрасао продолжал периодически покрикивать: "Давай-давай!" Но тут Моана, видимо, наступил на острую ракушку или на что ещё, дернул ногой, и ты тут же, почувствовав его слабину, навалился на него, и вы оба упали в песок, но ты сверху.
– Ура! – закричал Кюрасао. – Морская пехота! Молодец, Хангри! Ура!
– Ля-ля-ля ля ля ляяяяя! – запел Хоуторн национальный гимн. – Всегда верен!
Они бросились вас поднимать.
– Ладно-ладно, здоровяк! – сказал Моана, похлопывая тебя по шее и признавая поражение. – Это я расслабился просто, но ты не такой хилый, как кажешься. Вы, американцы, не слабаки. Ну, выпьем ещё!
И вы выпили ещё, а потом поедали сочное, волокнистое, красноватое мясо, больше похожее на мясо, чем на рыбу. А потом был закат, утопающий в океане, и обратная дорога под парусом, и когда ты показал меч от марлина дежурному, а Кюрасао рассказал, как ты победил целого сержанта Новозеландской армии, вас даже не стали наказывать за пару часов, на которые вы нарушили срок увольнительной.
Хороший это был день.