Рикардо часто помогал отцу в качестве подручного-молотобойца. Иногда вместе с ним работали два или даже три подручных. Отец своим молотком-ручником управлял работой молотобойцев так же, как дирижёр своей маленькой палочкой — оркестром. Куда молоток кузнеца ударит, туда и бьёт своим тяжёлым молотом-кувалдой молотобоец. Так и работают в кузницах: кузнец по заготовке молоточком — «дзынь», а молотобоец своим молотом — «бом». И разносится по всей округе – «дзынь-бом, дзынь-бом, дзынь- бом»...
Он заметил, что учителя сработали сегодня так же слаженно. «Дзынь» — и брешь в защитном куполе была проделана ровно там и когда нужно; «бом» — и мистер Уайет оказался тут как тут, чтобы закрыть её в следующий же миг. Это натолкнуло Рикардо на мысли о том, что подобные происшествия в Университете были не такой уж редкостью.
И всё же то, что Жанна осталась цела и невредима, казалось ему невероятной удачей. Если бы кто-то замешкался и координация учителей была бы нарушена, всё могло обернуться совсем по-другому. Рикардо пытался представить себе, как бы он поступил, если бы его новая одноклассница споткнулась у ворот или получила камнем в затылок. Побежал бы он за нею в разъярённую толпу, чтобы, рискуя собственной жизнью, попытаться спасти совершенно незнакомого человека? В тот момент он, пожалуй, находился ближе всех к Жанне и, вдруг что, ответственность лежала бы именно на нём.
Будто в ответ на эти мысли, девушка материализовалась прямо перед ним.
— Давай, — кивнул парень, смахивая непослушную прядь волос с глаза. — Я Рик. Ловко ты того урода приложила, — улыбнулся он. Улыбка вышла искренней, но неловкой.
Рикардо отошёл от Жанны на положенные десять шагов и развернулся к ней лицом. Оказавшись напротив своей оппонентки, он без излишней вульгарности изучил её взглядом с головы до ног. Красивая, не то что Саша. Без избалованной наивности, как у Китнисс. И не смотрит на окружающих, как на говно, в отличие от Неласир или Фрейи.
«Да, побежал бы» — подумал он, а вслух сказал: «Готов!»