Бенедикт встал и молча поклонился уходящей Руби. У него не было протеста: его род приходит и уходит, когда им вздумается, так что ничего удивительного он в поведении девушки не нашел. Пришла, потому что хотела, и ушла по той же причине. Ее слова, правда, о том, что ей надо было быть здесь, несмотря на весь ее протест и общую неловкость знакомства. Что ж, не все берут всё от встреч, некоторым достаточно капли.
Улыбнулся на слова сэра Ежи и вышел его провожать на лужайку.
- Я помню, сир, и благодарен за приглашение. Я приду. Мне все равно некуда больше идти.
В этих словах не было горечи, с которой он пришел когда-то к химерам - несколько встреч назад. Это были слова того, кто слишком засиделся на одном месте и, наконец, готов это исправить, хоть и знает, что когда-нибудь он снова захочет дома и привязанности. Когда завершит все дела и придет время сделать передышку перед следующими.
- Вот, возьмите, - он взял с земли камень, глубоко вдохнул и спел короткую серенаду, проведя по камню рукой, отчего вокруг Бенедикта возникло несколько призрачных копий лорда Эмира и втянулось в камень, после чего юноша протянул зачарованный предмет собеседнику:
- Благословение фейри - он охранит вас в пути, сир. Если на вас нападут и врагов будет больше, чем вы можете победить, - погладьте камень и скачите во весь опор. Пока вы не атакуете - ваша защита усилится многократно.
С этим он отступил, давая коню развернуться, а когда сэр Ежи растворился в ночи, плавно переходящей в утро, он повернулся к химере:
- С благословением, - легко улыбнулся и достал из котомки миниатюрную фигурку слоника - у него, конечно, всего один, но - хобот! Почти как у химеры. Точно так же спел пару куплетов какой-то веселой баллады о похождениях бравого моряка и провел по фигурке рукой, отчего слоник пошел розовыми пятнами, и когда они сошли, Бенедикт протянул фигурку химере:
- Любимая вещь моей матушки. Если захочешь увидеть мир глазами фейри перед выступлением - выйди перед большой толпой и погладь слоника.