- Дионис-с-с... с... с-с... слезайте с коня! Колдовство! - сей крик, похожий на тонкий птичий клёкот, вырвался из Ливелия, когда оставшиеся в живых скакуны потеряли волю и спешили к донжону. Пусть чернокровный и стремился вдохновить солдат, что удобнее делать с высоты седла, но когда сведённое с ума животное понесёт его под шквал стрел, драконианец уже не сможет его спасти.
Познавшие язык тварей земных фуроры были сильны. Мика рассказывал своему брату, что наслать полчища чумных крыс или стаи одичавших псов, вкусивших человеческой плоти, для варвара вне потомков Дракона - действие настолько же эффективное, как и ужасающее. Но выкрасть у армии её же лошадей? Ливелий мог представить того же Мику, который весело хохочет над этой позорной уловкой до упаду и хрипоты, вульгарно хлопая себя по бедрам.
Позади монаха раздался рёв. Один такой конь нёсся прямо в формировавшийся строй атанатов Дионисия, будто ослепнув под чарами фуроров.
- В сторону.
Давно прошли те времена, когда Ливелию приходилось ловить испуганных ритуальных быков в должности келаря Библиотеки. Ещё не потомок Дракона, но благословленный кровью Обертусов в жилах, великан валил не желающих смерти во имя Господа зверей на исцарапанный копытами их предшественников пол жертвенного зала и держал их за рога, пока прочие монахи вскрывали им глотки и сбрасывали свои одежды, чтобы совокупиться на вскоре охладеющих трупах.
Этот же конь в своём безумии был немногим слабее. Или же Ливелий теряет хватку?
В момент, когда грудь скакуна встретилась с выставленными вперёд руками монаха, в лицо последнему брызнула слюна животного, неодолимая сила соприкоснулась с неподвижным объектом взглядом на мгновение. Ливелий ощутил, как волокна в тугих канатах его могучих мышц лопнули в нескольких местах, чтобы потом почти моментально срастись вновь, а обутые в сандалии ноги пропахали траву. Затем, когда копыто борющегося коня свистнуло рядом с виском Ливелия, тот понял, что теряет равновесие. Солдаты, которые были только что спасены от увечий и, быть может, позорной смерти, могли видеть, как оскаливший от напряжения чудовищные клыки драконианец выгибает спину от рвущегося вперёд зверя и вцепляется в его шею пальцами-тисками.
Момент - ноги Ливелия покидают объятия взрыхленных им борозд в почве.
И момент - конь устремляется вниз под весом монаха-великана, который принял не самую доблестную роль якоря, сброшенного с рассекающего морские волны корабля.
К счастью, ближайшие к происшествию солдаты успели внять кратким словам драконианца и отойти подальше, посему никто из них не пострадал. Разве что комья земли, летящие от брыкающегося в беспомощности животного, могли попасть в лицо или испортить рубашку. Запачкавший багровую рясу во их имя Ливелий, стиснув клыки, придавил передние ноги павшего своими коленями, а шею продолжал цепко держать руками. А потом поднял хмурый взгляд на атанатов и пропел, будто диссонирующе изящная флейта:
- Господь с нами. Но оружие в руках у в-в-вас. Так б-б-бейтесь. Идите за Дионисием.