Гоблины довольно резво показали Рунольву что он не прав, считая гоблинов не очень опасными врагами. Причем расписали это кровавыми красками из его же собственного тела.
Но позади звучали голоса товарищей, вновь как впервые, как будто наполняя силой, так что варвар лишь усмехнулся и вновь взмахнул топором – пока он стоит, значит все хорошо, о ранах он позаботится потом.
Точнее взмахнул он двумя топорами, вновь стараясь вложить побольше силы в удар, для чего крутанулся вокруг своей оси и вошел аккурат туда, где был окружен врагами. Глупое действие, особенно в бою с множественными противниками, но варвар не жаловался на скорость, и часто подобные удары проходили не в щит, как несколькими секундами ранее. Удивить противника – половина победы. Наверное поэтому большинство безрассудных атак варваров заканчивались успехом.
При небольшом росте Майолин все же была выше третьего противника, который пока не успел навредить утгариту, так что пришлось осторожно раскручиваться, пуская оружие над ней. Зато те, кто ранили его, уже не могли рассчитывать на то, что варвар будет опасаться ранить союзников.
Из-за того, что траектория движения топоров была не горизонтальной, а немного нисходящей, непроизвольно получился обманный маневр. Попытавшийся было пригнуться первый гоблин, как раз подставил под удар свою голову, причем так удачно, что удар пришелся нижним углом лезвия, и зацепившись за кость, оружие, которое двигалось по инерции дальше, увлекло бедолагу за собой, заставив растянуться на пьедестале и уже там терять остатки мозгов.
Тем самым он спас жизнь своему товарищу, поскольку из-за неожиданной заминки, замедлилась и вторая рука, так что это дало второму лучнику время уклониться, и край лезвия лишь задел его нос. Но Рунольв все же уж очень хотел прикончить вредителя, так что он не расстроился, а нанес еще один удар, на этот раз доставший мелкого основательно – прилетающий между шеей и ключицей топор не самая способствующая жизни и здоровью штука.
Резко развернувшись, и выдернув топоры, утгарит окропил стены небольшими каплями крови, слетевших с оружия и довольно заулыбался, глядя на последнего противника, который остался рядом.