Зря Ларс надеялся на благоразумие вспыльчивого аристократа. В том было столько спеси, подкреплённой обидой и презрением, что сбивать её какими-либо воззваниями к гласу разума не представлялось возможным. Но, где не работали слова обыкновенные, на выручку приходили слова, сплетённые в хитрые магические формулы и потому наделённые великой силой, которой даже сир Ривальдо не в силах был возразить. Впервые в жизни он вынужден был кому-то беспрекословно повиноваться, совершенно не понимая причин побуждения, заставившего его разжать пальцы и уронить на землю своё опаснейшее оружие. Тут же на беззащитного уже дворянина обрушился волшебный клинок, заставивший Ривальдо упасть в грязь на колени.
Вид у униженного и побитого задиры и грубияна, перемазанного грязью и кровью, под которыми винного пятна и вовсе уже не было видно, был совершенно жалкий. Вдруг он издал жалобный писк и повалился лицом в ближайшую лужу. На его выпяченном вверх заду в это время волшебным образом появилась вырезанная на штанах и подштанниках буква «R». Удивительно, но после такого унижения Ривальдо так и остался стоять на коленях в нелепой позе и даже не предпринимал малейших попыток вырваться.
Его телохранители, поняв, что для них дело приняло совсем скверный оборот, при котором им оставлен небольшой выбор – отбивать своего подопечного у этой шайки умелых и весьма находчивых странников, или же держать ответ перед сиром Ривальдо и его влиятельным отцом за своё бездействие, стоившее подопечному здоровья и запятнанной репутации. Столкнувшись с проблемой выбора меньшего из двух зол, командир телохранителей предпочёл не выбирать вовсе и вместе со своими людьми направился в сторону Глубоководья. Остались только побитый сир Ривальдо и его карета с кучером и двумя молоденькими прелестницами, с нескрываемым испугом наблюдавшие за нелепой «дуэлью».