Не имея глаз, слепой чародей ориентировался на другие органы чувств. Звуки, запахи, малейшие колебания воздуха на поверхности кожи, всё это формировало единую картину происходящего перед мысленным взором Эгиля. Обычно он видел так мир, объятый огнём, уже смирился с этим зрелищем. Сейчас он видел ледяную пустошь, усеянную трупами, и новые мертвецы всё сыпались с небес вместе со снегом. Отвлечённый этим пугающим зрелищем чародей несколько потерялся в кровавом водовороте жаркой битвы.
Эгиль понял, что некоторых из тех, кто пришёл одновременно с ним искать возможности доказать свою доблесть, уже нет на этом свете. Думал он, что очерствел за месяцы скитаний и поисков отмщения, но только теперь осознал, что подобные трагедии болью отдаются в его сердце. А из боли рождался гнев. Этот гнев Эгиль уже обрушил на воительницу, что столь грубо оскверняла законы людей и богов. Увы, его сила не смогла её остановить, и в следующий момент мерзавка отняла жизнь ещё одного смельчака.
– Безнаказанности не существует, – промолвил слепой. – За отнятое сегодня вы заплатите сполна.
Боль, страх, гнев. Всё смешалось и наполнило чародея силой, а сила вылилась в магический поток, устремившийся в сторону Брэди.