Скверна наступала на лес Троллбарк. Скверна, язвы, насилие – всё это было привычно лесу, но всё так же мерзко его обитателям. Все начальные меры были предприняты, но зараза была устойчивее мохнатых лейкоцитов и тромбоцитов. Всё шло к тому, что иммунная система убьёт сама себя об инородное вторжение.
Зараза шла не из укуса или отравления. Вмешательство было внешним, но слишком грубым и прямолинейным, более напоминало осколок стрелы, от которого распространялась гангрена и с которым внутренними силами организма бороться было тяжко.
Такие заразы лечить надлежит с удаления внешних раздражителей, и таковой процесс наконец был запущен. И искать тех, кому здоровье леса было с руки, не нужно было слишком уж долго. Всё очевидно: одни, кто тут разбойничают, есть зараза. Другие, кто с этих лесов зарабатывают, в здоровье леса заинтересованы. Для того и был призван один из самых страшных санитаров этого леса: покуда вытащить осколок стрелы без боли не удаётся, его надлежит вырвать зубами. Покуда нет клинка, чтобы ампутировать больную конечность, её надлежит отгрызть.
Дэннис – не лейкоцит. Он не заинтересован и не необходим для обыкновенного лечения. Он и не тромбоцит, и устранение последствий лечения травмы для него не стоит первостепенной задачей. Дэннис "Лютоволк" МакТир – это скорее прилив адреналина, полезный при экстримальных методах лечения болячек. Однако для таких болячек адреналину нужно как можно больше. Операция шла полным ходом, лесу нужно было мобилизовать все ресурсы...
Последние месяцы Дэн окапывался в этих лесах, в небольшом срубе в густой чаще. Холод и заполонившая эти славные края опасность были достаточным аргументом для того, чтобы на некоторое время затихнуть и перейти в режим автономного выживания, охотясь на дичь, заготавливая запасы и минимально "отсвечивая". Его привычной задачей было устранение разбойников, и в методах он себя не ограничивал. В допустимой жестокости – тоже. Однако сейчас необходимо было держать эго в узде, ведь и раньше он бы понял, что в одиночку ему не справиться. Сейчас же, когда гнев былого законника, которого вернее было бы наречь карателем или вигиланте, он и вовсе ограничивал себя молчаливым наблюдением за занятой им территорией и посильной обороной этих мест.
Знак к действию был даден за ночь до этих событий. Лютоволк мирно, но силясь не терять бдительности дремал на тёплых растрёпанных шкурах в своём логове, как ему явилось нагромождение хаотичных жестоких образов битв, где человечья кровь лилась ручьями ни то смешиваясь с грязью по достижении земли, ни то грязная по сути своей. Виделись лесные духи, делающие пасы руками друиды, загоняющие одного из этих гнилокровых глаадкокожих бабуиношей волки, наваливающиеся на толпы врагов медведи и – что характерно – один странный зверь. Статный, благородный небольшой, но от того не менее опасный барсук, вне действующий по указу, но внемлющий и согласованно с духами вырезающий из него скверну. На когтистых лапках того зверька были исписанные кожаные наручи, на его шее по густому меху был кровью описан круг на подобии шнурка для ожерелья. Кровь запекшаяся и явно не его, но дающая Дэннису необходимый ориентир.
Пробудившись, он молча кивнул нависшей над изголовьем его кровати фее и принялся собираться в путь. Ясно было, где искать: только Крепость Тролля могла дать ему необходимые ориентиры. Она, в конце концов, находилась ближе всех к его поселению. Ясно так же было, кого искать: про наручи и связь с духами следовало понимать сон Дэнниса буквально, а вот кровь явно намекала на некоторую приязнь к собиранию трофеев. Более, чем достаточно, чтобы в лесной глуши обнаружить искомую им цель вслепую да в ночи!
В крепость он прибыл на следующее утро, взяв ночлег перед этим в лесу. Нутро подсказывало Дэннису, что очистка леса идёт настолько активно, насколько может, и уже даже принесла свои результаты – по этому он не страшился.
На подходе он застегнул ножны с мачете и отпустил Расмуса в свободный полёт, на разведку, а услышав странный зазывающий звук ещё и обнажил лицо, резким движением головы откинув шлем. Инстинктивно, он достал из-за пазухи флейту и принялся наигрывать мелодию в такт этим звукам. Если это – очередной ориентир, то явно не только для него!
–Доброго дня Вам, мил-человек.–Обратился он монотонным сиплым голосом к одному из крепостных жителей. Так или иначе, трафик людей тут не особо высок, и его наверняка с осени не все забыли.–Чую я,–Это вступление он не преминул сопроводить резким шмыганием носа, будто изображая оное у берущих след собак.–С проблемами в лесах этих кто-то решил поквитаться. Так ли это, и знаете ли Вы, где их искать?