Дверь со стонущим скрипом отворилась, и в дом ворвались дождь и завывающий ветер, что всколыхнул занавески и раскидал по комнате валяющиеся на столе бумаги. Гвардейцев обдало холодом, заставив вздрогнуть. Воздух заполонил шум капель, разбивающихся о роккритовое покрытие улицы. Мокрые моросящие брызги забили в лицо Феллиады, но комиссар не обращал на это внимания. Что такое дождь, пусть даже очень сильный, для воина Императора?!
Сделав шаг, Адамус растворился в темноте.
- Ты хочешь, чтобы я прикрыла задницу вашего железнояйцего? - хмыкнула Алиса, с презрением посмотрев на Кенига. - Ты ведь понимаешь, что он, скорее всего, не вернётся, и тебе ли, особенно – тебе, не наплевать?
Она упёрла руки в боки, села на кровать и опустила голову. Задумалась. Поправила непослушную рыжую чёлку, спадающую на глаза.
- Хорошо. Но учти, даже если ты спас мою шкуру, это не повод для меня жертвовать ею ради комиссара. Особенно с их замашками “никогда не отступай и встречай своего врага полной грудью”. Служба в Инквизиции научила меня практичности, так что если Феллиада вдруг захочет остаться и сдохнуть, он будет заниматься этим в одиночестве. Я предпочитаю послужить Императору ещё десяток-другой лет. Как минимум.
Девушка вздохнула. Несколько долгих секунд раздумий. А потом твёрдый, решительный голос:
- Йохан, вы за главного.
Лэнфорд бросила взгляд на бойцов Сопротивления.
- Вернуть оружие арестованным.
Затем на Краска и Крафтборна.
- Думаю, вы не будете оспаривать решение сержанта штурмовиков инквизиции, не так ли?
Ехидная улыбка озарила лицо Алисы. В какой-то момент Йохану показалось, что девушка делает всё это исключительно, чтобы насолить Феллиаде. Эти двое ведь с первого взгляда друг друга не взлюбили.
- Если выкинет чего, пристрелите. И ещё… позаботьтесь о Келланасе. Все вы. Кениг, вас это тоже касается. Головой за него отвечаете.
Кому как не Йохану было знать, что псайкер, который "вышел из тела", абсолютно беспомощен.
Девушка вздохнула.
- И пожелайте мне удачи.
Вскинув хэллган, Лэнфорд ушла во тьму следом за комиссаром.
Дождевые капли гулко стучали о фуражку и накидку, били по носу и щекам, одна очень неприятно угодила прямо в единственный глаз. Адамус морщился, но терпел. У него другого выбора не было.
Темнота, опустившаяся на город, и впрямь была какой-то неестественной. Видимость сократилась примерно до пяти метров, а сильный ливень только ухудшал положение. Было немного страшно. Феллиада знал, что такое страх. Страх перед неизведанным, что могло затаиться в темноте, был свойственен ему, как и всем остальным людям. Но только до того момента, как как фуражка легла на его голову, а кушак опоясал талию. Сейчас Адамус испытывал скорее волнение, чем страх.
Проходя мимо здания, где располагались расчёты тяжёлых стабберов, комиссар сквозь шум дождя различил шлёпанье шагов. Рука рефлекторно вскинула плазменный пистолет, но Феллиада тут же поймал себя на мысли, что будь там эльдар или, того хуже, космодесантники, он бы их точно не услышал. Значит, вероятнее всего, свои. Или еретики, зашедшие в тыл.
Пройдя чуть вперёд, Феллиада заметил шестерых человек, медленно двигающихся в сторону станции связи. Похоже, комиссара они пока что не заметили.
Кениг вышел на улицу под проливной дождь. Волосы и одежды псайкера мигом промокли насквозь, но Йохану было, по большему счёту, начихать. Всё это в равной степени относилось и к остальным членам отряда, которые пошли следом. Рин, Штайнер, Краск, Крафтборн и два солдата Сопротивления двигались к зданию станции связи, а Кениг шёл во главе. Из-за темноты и дождя приходилось пробираться почти на ощупь. Так оно и было, пока Йохан не упёрся руками в сетчатое заграждение. Похоже, внешний периметр. Теперь надо сместиться чуть левее – там будет прореха, – и потом ещё метров пятьдесят до главного входа в станцию. Оставалось лишь молиться Императору, что те, кто наслал эту темноту, если таковые вообще имеются), не нападут на отряд по дороге.