Алексиэль жестом велела Паулю приподняться и сесть. А потом начала изящно водить древком гарпуна, расчерчивая в темноте раскалённым кончиком алые линии, что складывались в различные узоры.
Несколько стремительных движений, и вот уже Штайнер видит перед собой голову пса, почему-то напомнившую ему о гербе 501-го Нова-Берлинского.
Шаг вперёд...
Контур медленно исчезает, но тут же вспыхивает вновь, приняв очертания двухголового орла, расправившего крылья.
Шаг вперёд...
Ещё одна серия молниеносных пасов руками образует светящийся силуэт стройной девушки.
Шаг вперёд...
И перед Паулем загорается человеческий череп. Из его рта вырывается огненный луч и ударяет в грудь гвардейца. В глазах вспыхивают миллионы искр.
БОЛЬ!!! Запах жжёной плоти ударяет в нос. Штайнер с трудом сдерживает крик боли.
- Один, - проговорила Алексиэль. Голос её был лишён всяких эмоций.
Пауль попытался отвернуться и закрыть глаза.
"Так будет легче," - думал он.
Но как можно оторвать взгляд от изящной точёной фигурки прекрасной юной Алексиэль?! Гвардеец повернул голову направо, краем глаза следя за эльдаркой. Не пойдёт. Тогда налево. Но девчонка всё равно попала в поле зрения. Наверх, смотреть в потолок. Всё равно, Алексиэль стоит слишком близко, и Штайнер видит её милое лицо. Тогда ветеран опустил голову вниз, и увидел кровоточащую рану на груди. Мгновение спустя её коснулся раскалённый конец древка гарпуна.
Боль! Ноги забили и заскребли по полу. Изо рта, в котором всё ещё была зажата перчатка, вырвался крик, больше похожий на болезненное рычание.
- Два, - усмехнулась эльдарка.
Она зашла Паулю за спину. Гвардеец зажмурился, покрепче стиснул зубы, готовясь к очередной порции боли.
"Сейчас это случится," - думал он. - "Нет? Значит, сейчас. Нет, вот сейчас. Ещё мгновение. Ну что она медлит?"
Секунда. Другая. Третья. Десятая. Штайнер уже обернулся спросить, почему так долго. И в этот момент раскалённый прут прижался к его спине. Пауль успел разглядеть зловещий блеск в глазах Алексиэль. И выражение истинного наслаждения на её милом лице. Когда боль снова пронзила тело гвардейца.
- Три, - ласково шепнула Алексиэль.
Внезапно ветеран услышал её прерывистое, учащённое дыхание. А потом нежная рука коснулась щеки солдата. Маленькие, тонкие пальцы. Кожа словно щёлк. Тепло. Это прикосновение… Словно лёгкий порыв озорного летнего ветерка. И нет во Вселенной ничего более приятного, чем это.
Алексиэль провела указательным пальцем по губам Штайнера. Снова обернувшись, гвардеец увидел, что в глазах девочки полыхает пламя желания.
"Не будь она такой мелкой, я б её..." - мысль была прервана раскалённым прутом, что прижёг последнюю оставшуюся рану.
- Четыре, - промурлыкала эльдарка, с силой швырнув древко гарпуна в воду.